– Ну, так уж и в страхе! Вот мы с тобой гуляем по ночам, и ничего же. А в Венесуэле – а надо сказать, что Гатике довелось пожить шесть лет доктором в Венесуэле – если после десяти выйдешь на улицу, то потом можно и домой не вернуться. – Кош сначала не поверил, но потом проверил по википедии, да, Венесуэла оказалась тем еще местечком, даром, что социалисты правят. Вот такие критерии. А ведь на Кубе, хоть и не без решеток на окнах, но все же таких ужасов нет. Не говоря уже про климат. Куба – самая безопасная страна в регионе. С товарами плохо, это так.

Так или иначе, Кош свистнул первого попавшегося в темноте водилу (но все же официального такси) и спросил нащет Хуанчако. Двадцать солей, объявил водила (потом мы ездили и за 15, пять баксов), и мы поехали. Через полчаса всего мы были уже у ворот хостела. Хорошо, что у Коша был ключ от входной двери! Впрочем, там всегда дежурил кто-то из семьи. Но пришлось бы стучаться. Стоит ли говорить, что врата в хосталь Маккаллум были скорее крепостного типа? В данном случае, поварихи уже готовили завтрак.

Кош вежливо поздоровался с ними, и проскользнул к себе наверх. Тут уже быстренько разложил вещи, недоразложенные с вчерашнего утра, принял, наконец, душ с теплой водой, переоделся в рабочую форму и, как ни в чем не бывало, спустился вниз на патио. Было уже светло. На патио никого не было. Завтрак еще не был готов. Но, главное, боеготовность Коша была продемонстрирована тем, кому положено. Кош достал планшет и устроился читать почту и новости – благо тут было аж две сетки вай-фая, и с утра они еще не были загажены (вечером молодежь начинала качать ютуб и все такое… это называется смачным американским словом wi-fi hogs).

608 Наша команда выходит на работу из дверей Маккаллума

609 Типичная улица в Хуанчако

Постепенно на узкое патио стал выкатываться из своих клетушек народ. Это были, в основном, какие-то тинейджеры. Кош даже не здоровался с ними, а только улыбался и кивал, обозначая присутствие. Неизвестно было, члены ли – это экспедиции или просто жильцы хостела – а были и такие, благодаря тому, что студенты жили по четверо, оставались еще свободные комнаты. На патио было четыре больших круглых стола на человек по десять. На них сотрудники хостела ставили тарелки с разными приправами и прочим, графины с соками-водами, кофе и чаем. Для членов экспедиции тут был полный пансион типа «буфет».

Кош поджидал вчерашнюю встречательницу, чтобы она его представила коллективу и начальству. Вот появилась и Аманда, но она вовсе не стремилась ввести Коша, в, так сказать, обстановку, а была озабочена пастьбой каких-то тинейджеров. Как выяснилось, она была членом менеджмента («лейтенантом»), но и вправду руководила так называемыми «добровольцами». Добровольцами-добровольцами. Это были совсем дети, лет по 18—19, которые приехали помогать «Корпусу мира» в Перу. Да, он еще существовал, и еще как! В данной ситуации они помогали строить школу в одной из деревень, рядом с одной из пирамид (про нее еще будет написано). А археологами – в частности, Кошем – она занималась только постольку-поскольку, ибо Анна, которая должна была это делать, внезапно исчезла. Беда случилась и с профессором. Не только к нему приехала гостить семья – жена и дочка с кучей приемных и своих детей – но он еще и умудрился подхватить какой-то глазной вирус, и теперь мог ходить только в темных очках. Профессора Кош тоже увидел гораздо позже.

610 Под этим холмом с незаконными фавелами скрывается немало археологических сокровищ

611 Мы толкаем тачки с инструментом в гору, к раскопу. Слева – стена клуба Хуанчако, где хранился инструмент