— Да, девочка, давай, — с трудом выдохнул Георг, двигая пальцем между моих губ. Он словно не понимал, что говорил — просто выплескивал эмоции. Альберт тоже. Он закусил губу и сдавленно мычал, толкался коротко и быстро, щекоча складочки волосками. Второй рукой Георг мял грудь, Альберт сжимал ягодицу; я снова растворялась, удовольствие сливалось, превращаясь в единую пульсацию, нарастало и готовилось разорваться внутри. Все равно было мало, все равно хотелось нового, пусть эти двое делают что угодно, и плевать на последствия.

Я сразу поняла, что Альберт хотел кончить, просто кожей ощутила его напряжение. Он уже скоро, все его тело готовилось к этому, а мне так хотелось почувствовать его удовольствие, вобрать в себя. Георг тоже чувствовал и застонал, сжал грудь так сильно, что я зашипела от боли. От сладкой боли, которая обостряла удовольствие. Альберт запрокинул голову и протяжно замычал, толкаясь уже плавно, а внутри меня стало горячо и мокро. Он кончил внутрь, но бояться нечего: фантазия же, ничего не будет. Кончить внутрь — было в этом что-то правильное, логичное окончание секса, последний всполох наслаждения, его след… да много можно рассуждать, мне это понравилось, остальное не имело значения. Было приятно чувствовать, как семя Альберта заполняло лоно, как он медленно и осторожно скользил в нем. Буря внутри нас успокаивалась, даже Георг стал осторожнее и отрывисто лизал мой сосок. Я любовалась тем, как расслаблялся Альберт, как часто моргал, как блестела его рельефная грудь.

Когда он вышел из меня, невероятно захотелось еще. Я вспомнила о пальце Георга во рту и принялась с силой сосать. Не знаю, то ли так показывала желание, то ли это помогало пережить заминку. Георг все понял и отстранился, спрыгнул с кровати и направился к моим раздвинутым ногам. Он не стрелял глазами, двигался резко, ласкал свой член и явно не думал об играх. Все уже, теперь мы хотели только буйного наслаждения. Запыхавшийся Альберт упал рядом со мной и довольно улыбался. Сейчас особенно хотелось прикоснуться к нему, отбросить волосы с мокрого лба и обвести пальцем грудь, эти заманчивые темные соски.

Мысль оборвалась, когда Георг прикоснулся к колену. Он по-прежнему напоминал довольного кота, гордо расправлял плечи и даже дрочил так легко и изящно, что стоящий член не контрастировал с образом. Вот только гладил он меня необычно сильно, сжимал колено, водил пальцами по внутренней стороне бедра, снова сжимал колено, при этом пристальный взгляд показывал, что ждать и жалеть он не станет. Только от этого напрягся живот, а пустота внутри стала мучительной. Наверное, я как-то выдала себя, и в глазах Георга сверкнул хищный огонек. Ему не терпелось, он с трудом втягивал воздух, но еще пытался дразниться. А я больше не могла и вскинула бедра — так хотелось еще, снова ощутить член внутри, давление сильного тела, чтобы мной владели. Георг и рад был расслабиться и вцепился в свой шейный платок, отбросил брошку, дергал узел, при этом привычно расправляя плечи.

Волосы прилипли к вискам, плотно сжатые губы, словно он боролся с собой, разглаженная рубашка и торчащий член: изящество и похоть, как я любила.

— Наслаждаешься? — протянул Альберт.

Он казался недовольным, пристально смотрел на меня и сжимал губы, но это не казалось важным. Приятнее было думать о том, как он провел пальцами по моей щеке, неожиданно ласково для суровой внешности. Я-то знала, каким нежным он мог быть — я сама его придумала.

Георг залез на кровать и уперся рукой в матрас, второй направлял член, глядя на меня с кривой улыбкой. Я закрыла глаза и расслабилась, ведь удовольствие было близко, оно обязательно придет. Георг водил членом по складочкам, тер клитор… как влажно было, как легко он скользил, пока головка не прижалась ко входу. Вот, самый сладкий момент. Я зачем-то закусила губу, смакуя легкие ласки Альберта и давление между ног. Он проникал неспеша, ввел головку и застыл с тихим стоном. Я приподняла бедра, только чуть-чуть, ловя слабые движения внутри. Хотелось спокойствия, и Георг дарил его, хотя казался жестким, и от его напряжения воздух словно сгустился.