— Олеся, — пропел он совершенно чужим, мягким голосом, не подходящим к грозному виду.

Я опомнилась, но отстраниться не успела. Альберт прижал мою голову к своей груди и зарылся пальцами в волосы, второй огладил спину. Неторопливо, но смущала сила объятий: уж больно походило на намек. Ну нет, не сейчас. Я подняла голову и приготовилась возмутиться, когда по щеке скользнули мягкие волосы Альберта и он поцеловал меня, нежно, как цветочек. Знаю, нельзя было забываться, но он так это делал… губы были на удивление мягкими, даже борода покалывала приятно. Я собиралась отстраниться, правда собиралась, даже отвернулась… то есть пыталась отвернуться, но инстинкты мешали.

Альберт осторожно крутил головой, его волосы ласкали ключицы, тишину комнаты нарушали звуки поцелуя, как ночью. Тогда была похоть, а сейчас — искреннее желание подарить друг другу ласку. Я истосковалась по мужской заботе и нежности, хотела вспомнить, каково быть женщиной, поэтому не могла прекратить все это. Я не робот, чтобы всегда поступать правильно, поэтому дала себе еще мгновение. Сейчас оттолкну, еще пара секунд.

Альберт требовательно раскрыл мои губы языком, двигал им неторопливо и настойчиво. Все же получилось отвернуться, и влажные губы скользнули по щеке.

— Олеся, хорошая моя, — бормотал он, выдыхая, целуя мое лицо, висок, обхватывая ртом подбородок.

Я не поняла, как обняла его за плечи. Наваждение какое-то. Не получалось остановиться, ведь так грустно справляться с сомнениями в одиночку, бороться, делать что-то. Хотелось просто расслабиться, сделать что-то такое… только для себя, не ища оправдания с точки зрения морали и разума. Когда еще выпадет такая возможность?

Голова отключалась, а Альберт как чувствовал и положил одну руку на поясницу. Второй накрыл мою шею и погладил ее сквозь волосы. Торопливые, однообразные движения показывали, что он был зол и расстроен, но не мог удержаться. Я упрямо таращилась в окно, стараясь не выдать себя и не просить о большем.

Альберт и не ждал этого, обхватил губами мочку моего уха и пососал, шумно вдыхая. Не торопясь, с наслаждением он провел языком по хрящику вверх, потом обхватил его губами и чуть прикусил. Теплое дыхание, легкое покалывание бороды и нескрываемое мужское желание — слишком сладко, чтобы терпеть. Стыдно признаваться, но я уже осознанно погладила плечи Альберта. Безумно нравилось чувствовать изгибы его спины, как волосы проскальзывали между пальцами, а скоро появилось упоительное ощущение того, как он двигал бедрами. Настоящая магия: такое простое действие, но такое… пьянящее. Оно показывало, как Альберт жаждал ласк, но не собирался спешить и наслаждался моментом. Такая нежность от моего варвара удивляла, хотелось узнать что-то еще, что же я придумала… или он был настоящим?

Мысли не задерживались в голове, а Альберт не замирал и снова поцеловал меня в губы, теперь алчно, бесцеремонно протискивая язык. Я пыталась пососать его или погладить своим, но Альберт двигался быстро и не позволял что-то делать. В нем просыпался варвар, он сильнее прижал меня к себе, мешая вздохнуть и показывая, что не позволит вырваться. Отдаться сильному соблазнительному мужчине — разве не сказка? В животе с силой тянуло, до сладкой боли и приятной дрожи. Альберт словно намеренно сводил меня с ума, накрыл ладонями ягодицы и стал ритмично прижимать к себе, каждый раз постанывая, упиваясь этим. Его член терся о мой живот, уже такой твердый…

Я тоже пыталась двигаться, это было так нужно… не знаю, выплеснуть желание, напряжение или еще что-то. Внутри словно струна дрожала и готовилась порваться от натяжения. Я раскрывала губы и ловила язык Альберта, с силой гладила его плечи. Поцелуй становился громким и влажным. Мы забыли о ссоре и превратились просто в мужчину и женщину, которые дорвались друг до друга и хотели трогать, обнимать, изучать, и к черту все лишнее.