Петушиная трагедия Владимир Скрипник

Экспрессивный словесный опыт.

Жизнь – поездка на такси в одну сторону. В конце пути, по любому, придется рассчитаться.

Житейская мудрость.

Совсем недавно в сетях бродил ролик – снятое на телефон необычное пение петуха. Особенность его заключалось в том, что пел петух беспрерывно и непривычно долго. Причем начало у песни было традиционным, но потом голос певца стал затихать и, в конце, перешел в хриплый стон. Окончив выступление, петух свалился замертво. Выглядело это забавно и несмотря на трагичный финал, смешно.

От автора: «Читайте и не будьте слишком строгими»

На краю села в большом, еще нестаром доме жили-были старик со старухой. Собственно стариками я их назвал в угоду банальной красивости первой фразы, на самом деле это были пожилые, но еще достаточно полны сил и энергии, люди. Для краткости буду их именовать дед и баба. Их дети уже выросли, разъехались кто куда и остался полупустым некогда шумный дом и небольшое приусадебное хозяйство, состоящее из огорода, сада и кое-какой домашней живности как-то: вреднющей, себе на уме, козе Маруськи, нескольких безымянных гусынь с гусаком, нескольких индюков с индюшками и десятка полтора кур во главе с красавцем крупным, разноцветным петухом с незатейливой кличкой Петя. Кроме них был еще, вечно лежащий на перилах веранды, рыжий толстый, умудренный кот по кличке Тимофей. Тимофей жил своей кошачьей жизнью, ни с кем не враждовал, ни с кем не дружил, да и приятелей у него не было. Похоже кредо его жизни было: «Какое мне дело до вас до всех, а вам до меня.» Живность днями суетилась во дворе перед домом. Там у них были кормушки, поилки и просторная площадка для выгула. Позади дома, отгороженный от двора изгородью с калиткой, располагался сад и небольшой огород, сюда кроме деда и бабы остальным обитателям вход был категорически запрещен. Но в жизни всяко бывало, особенно часто этот запрет нарушала своенравная Маруська. А еще, если калитка оказывалась открытой, иногда во двор с улицы забредали посторонние животные, в основном мелочь, но однажды ввалились черная корова вместе с рыжей кобылой и это событие послужило причиной тому, что следующим утром дед вывел старый Запорожец и укатил на нем в сторону города. Само по себе это событие не заслуживает особого внимания, не впервой, но на этот раз дед возвратился с большим, лохматым псом, запряженным в ошейник с поводком. Дед привязал пса возле, накануне им сооруженной конуры, а сам вошел в дом. Живность с любопытством собралась перед псом, правда не ближе расстояния вытянутого поводка на всякий случай, и вначале тихо, а потом, осмелев довольно громко стала обсуждать достоинства и недостатки прибывшего. Появление пса стало событием в размерной жизни двора и вызвало определенный интерес и разногласия его обитателей. Участвующие в обсуждении сошлись на том, что пес – собака большая, сильная и наверное недобрая, потому, что у нее злой взгляд, единственно в чем мнения разошлись, так это в ее половой принадлежности. Тут страсти разгорелись. Маруська и гуси громко утверждали, что, отчетливо видели, это кобель. Петух, Петя со своими курами наоборот убеждали, что перед конурой лежит большая, наглая самая настоящая сука. Индюки и Тимофей в обсуждениях не участвовали. Индюки из-за своей ничем не обоснованной гордости, а Тимофей, как всегда, безучастно дремал. Страсти накалялись, голоса становились все громче и громче и таки разбудили Тимофея. Вникнув в суть дела, кот безадресно, но обобщенно промурлыкал: «Дуррррачье!», умостился поудобнее и вскоре опять уснул. Некоторое время пес, внешне спокойно, молча наблюдал за дискуссией, но внутри у него закипала злость против всей этой идиотской шушеры, а особенно его раздражал петух с дурацким голосом и дурацкими курами. Наконец он решил покончить с этим идиотским диспутом и заодно показать, что он, а никто другой, здесь главный. Пес, натянув поводок, демонстративно встал в позу коня известного памятника и перед публикой во всей полноте открылся вид внушительных размеров стоячего собачьего члена с вылизанными в часы досуга до блеска яйцами. От этого мерзкого зрелища и возмутительной кобелиной выходки дворовое сообщество охватило нервное возмущение. Гуси брезгливо гоготали: «Фу, как это непристойно! Что за дурацкие выходки! Мы приличное общество и такое поведение у нас не принято. Какой кошмар! Какой ужас!». Гусак с гордо-презрительным видом прошипел: «Моветон!», и обращаясь к гусыням добавил: «Успокойтесь девочки, идемте отсюда в наш угол, чтобы не видеть это безобразие, тем более перед сном, не дай бог еще приснится.» Куры волновались и обращаясь к петуху кудахтали: «Петя, что это такое? Зачем он так встал? Мы такое никогда не видели! Что это у него между ног? И вообще, что все это значит?». Петух окинул взором куриную стайку и авторитетно произнес:

– А значит, что это нелепое создание действительно кобель и мы были неправы называя его сукой, этим многозначительным словом. А в прочем, какая нам разница, кобель он или сука. Я лично впредь буду считать его сукой, хотя и видел, что на самом деле он кобель. Ладно, забейте, пошли к крыльцу, я видел баба утром просыпала там просо. Гуси и куры стали расходиться в разные стороны.

– А ну стоять! – Рявкнул пес, – я еще ничего не сказал.

Оторопевшая живность замерла.

– Значит так, слушайте сюда, мудачье. Я хочу, чтобы для начала, кто-нибудь ответил на очень важный для всех вас вопрос – зачем меня привез к вам дед?

Живность, находясь в нервно-культурном шоке, молча остановилась. Так грубо в этом дворе еще никто с ними не разговаривал.

– Что молчите, или вы языки друг другу в задницы засунули. Отвечайте! Вот ты, с красным набалдашником, говори, – кивнул головой в сторону петуха пес. От такого обращения, да еще от того, что его прекрасный гребень, петушиную гордость и красу обозвали какой-то неопределенной нашлепкой, петух впал в ступор и никак не мог сообразить, что от него требует пес.

– Что молчишь? Может ты заснул и тебя надо разбудить – дать по морде? Тогда, подойди поближе, а то из-за поводка я не достану. – Явно издевался пес.

Петух молчал и только время от времени моргал своими кожистыми веками.

– Ладно, долбодятлы, вижу вам все это сложно. Начнем издалека и я продолжу разговор с этим чмом.

Пес повернул голову в сторону петуха и явно не ожидая вразумительного ответа спросил.

– Ну ты, с нашлепкой, какое у тебя погоняло?

– Что? – Нервно прохрипел Петух.

– Ну, кликуха у тебя какая, я спрашиваю?

Петух молча стоял продолжая непонимающе хлопать глазами.

– Он спрашивает твое имя. – угодливо прошипел в сторону петуха гусь.

– А! – выходя из оцепенения хрипло выдохнул петух и, обращаясь к псу, несколько пафосно, но сдержано негромко прокукарекал. – Меня зовут Петр. – и как бы извиняясь еще тише добавил – можно просто Петя, мы тут без церемоний.

– Петух – Петя! Охренеть! Это же какое скудоумие, ноль фантазии, улет, куда я попал? Пес всем своим наиграно дурацким видом показывал свое превосходство, но понимал, что его поведение держит публику в шокирующем напряжении и с явным удовольствием продолжил выступление. Демонстрируя унизительную потерю интереса к петуху, как к существу никчемному, пес повернулся к нему задом и бегло осмотрел застывшую живность, остановил свой взгляд на гусаке и обращаясь к нему, с иронией, спросил:

– А ты, судя по всему, у нас Гуся?

– Ну да! Утвердительно и недоуменно, но с подчеркнутым достоинством ответил гусак.

– Че, серьезно? – опешил пес.

– Нуда, нуда! Оживленно подтверждающе вразнобой загоготали гуси в сопровождении угодливого кудахтанья кур. Бестолковость окружающих и нарастающий производимый ими шум и треск сильно раздражали пса. Не выдержав он по львиному поднял правую переднюю лапу и грозно прорычал:

– А ну тихо, шушера! Судя по вашему поведению, я поторопился со своим «важным и сложным» для вас вопросом? Или нет? Или все-таки это мой косяк?

Установившаяся тишина была ответом.

– Ладно, про вас я больше ничего не хочу слушать, а вы послушайте про меня. Короче, до сегодняшнего дня я был вольным псом. У меня была своя стая и я делал на районе что хотел. Короче, нас там боялись все собаки-кошки и прочая, вроде вас тварь и надо сказать было за что. Все шло своим хотя и скучноватым путем, а потом появился ваш, а теперь уже наш дед. Он пару раз приезжал к нам на нашу собачью лежку, стоял и молча смотрел на нас. Судя по всему выбирал кого-нибудь из нас, ну, естественно, он выбрал меня. Еще бы! Пес выкатил грудь колесом и застыл, как бы демонстрирую свою исключительность. Насладившись осторожным молчанием живности, пес продолжил:

– Сегодня дед опять появился, угостил меня куском колбасы и покуда я ел тихо рассказывал мне, что я ему очень нужен, что он на меня возлагает большие надежды, какая у меня будет новая собачья жизнь и далее бла-бла и все такое. Он не знает собачий язык, зато я хорошо понимаю человеческий. Короче я уяснил, что ему нужен помощник, чтобы следил за порядком во дворе и оберегал усадьбу от чужаков.

– Я прошу прощения, господа, – перебил пса гусак, – но у меня возник вопрос, и если вы не возражаете, я его сформулирую. И без паузы продолжил обращаясь к псу: – Так вы хотите сказать, что дед делегировал вам свои полномочия по вопросам охраны правопорядка у нас во дворе? Если это так. То у меня есть замечания и, как увидите, очень существенные.