Это первое. Второе. Надо заняться спортом. Нет, он не собирался стать профессиональным спортсменом. Но общая физическая подготовка должна быть на высоте. Он помнил видеоролики о китайцах, в которых старые мастера демонстрировали чудеса растяжки. Не надо издеваться над своим телом, как йоги, тем более здесь и сейчас он все равно не найдет ни одного учителя йоги. А вот растяжку тела или как это потом будет модно называть, стрейчинг, он обязан сделать. Да и драться эта вещь очень поможет. Сейчас, в отсутствие преимущества в массе тела, надо искать другие варианты.

С этим он тоже разобрался. Осталась только учеба. Но сидя сейчас здесь в темноте, он так и не мог вспомнить, какие предметы изучал в этом году. Подумав над этим немного, он решил отложить этот вопрос до утра.

Осталось еще одно. Говорить ли родителям о своем перерождении или нет? Обдумывание этого вопроса заняло еще больше часа. В конце концов, решил пока ни о чем родителей не предупреждать, иначе можно было попасть в психушку, если он сейчас начнет давать предсказания о будущем.

За всеми этими размышлениями он не заметил, как кукушка прокуковала пять часов. Пора было прекращать размышления и немного поспать. Это он и сделал, забравшись в свою старую кровать.

Свет в комнате, как и всегда раньше, включился внезапно, и голос матери вырвал его из объятий морфея.

– Леша, Дима. Просыпайтесь. В школу пора.

На секунду он испугался, но потом все вспомнил. Сон слетел с него мгновенно и, отбросив одеяло, он встал с кровати.

Брат его еще медленно шевелился на своей койке, когда он, натянув трико, которые увидел на своем стуле пошел, умываться.

Свет ярко горел во всем доме. Его мать, молодая здоровая стояла у плиты и готовила завтрак. Это зрелище заставило запершить в горле. Он уже два года как похоронил обоих родителей и сейчас, видя своею мать живой, едва мог удержаться, чтобы не заплакать. Он вспомнил, какую опустошительную боль ему причинила сначала смерть отца, а через полтора месяца и уход матери. Это было невыносимо. Поэтому он уже не в силах сдержать себя, подошел к маме и обнял ее. К его удивлению, его голова едва доставала макушкой до ее подбородка. Он как-то уже забыл о том, что снова стал маленьким. Ведь в последние годы, все было на оборот, и постаревшая и высохшая мама очень удобно клала свою голову на его широкую грудь.

Вспомнив это, он даже хлюпнул носом.

Мама очень удивилась такой нежности и задала неизбежный вопрос.

– Ты чего это обнимаешь меня, как будто два года не видел?

Как она была права. Но надо было, что-то соврать для правдоподобности.

– Сон плохой приснился, как будто ты там умерла. Вот я и испугался. А ты здесь, такая молодая и здоровая, – едва сумел он проговорить, по-прежнему прижавшись головой, к такой родной груди.

Она погладила его по голове и поспешила успокоить.

– Глупости. Ничего со мной не случится. Иди лучше умываться и завтракать.

Оторвавшись, наконец, от мамы он направился в ванную. Оттуда как раз выходил его сильно помолодевший отец. Увидев его, Дима опять не сдержался и со всей силы, соскучившегося сына, обнял его.

Тот слегка опешил и сначала отстранился, но потом погладил сына по голове и прижал его к себе своими сильными руками.

Страшные воспоминания захватили Диму. Воспоминания о том, как сила ушла из этих рук, и они беспомощно двигались по одеялу, не имея возможности слушаться своего хозяина. Воспоминания о том, как уходил его отец. Как его взгляд из осмысленного и серьезного, постепенно становился страдающим, потом мутным, а затем он просто погас. Как погасла сама искра жизни в его отце.