Солдаты не двигаются, молча, переглядываются друг с другом. А мотом смотрят на прапорщика.

Прапорщик кричит:

– Ну, что окаменели, я сказал выполнять. Сержант ты старший.

Сержант:

– Товарищ прапорщик, мы пацаны молодые и жить хотим, но мы не ублюдки. Вместе были вместе и останемся.

Прапорщик говорит строгим, четко поставленным голосом:

Прапорщик:

– Мужики, уйдете, честь не замараете. Я не говорю Вам спасать свою жизнь, да Вы этого и не сделали бы. Я говорю Вам, спасите сердца матерей, чьи сыновья могут навсегда остаться в ущелье. Ваше время еще не пришло мужики. Моя судьба здесь. Да, и самое главное, сделайте так, что бы Ваши матери не надели черные платки.

Солдаты начинают молча отдавать прапорщику патроны.

Сержант:

– Товарищ прапорщик, у меня только одна граната

Прапорщик:

– Что ж, оставлю ее для себя

Сержант:

– Товарищ прапорщик, может, письмо кому-нибудь напишете, адрес я запомню, в случае чего духи не узнают.

Прапорщик:

– Да, сейчас, быстро дочери напишу. Прапорщик имитирует написание письма, а в это время в репродукторах идет озвучка письма

Письмо:

– Дорогая доченька! Прости меня, я был плохим отцом, мало уделял тебе заботы и внимания. Но я любил и люблю тебя, родной мой ребенок! Я ни задумываясь, отдал бы за тебя жизнь и судьба мне сейчас эту возможность предоставила. Прости меня и прощай.

Прапорщик отдает письмо сержанту. Быстро пишет адрес на листке бумаги. Сержант читает. Прапорщик рвет адрес на мелкие кусочки.

Сержант и солдаты отдают честь прапорщику, прапорщик отдает честь солдатам и они уходят. Прапорщик занимает боевую позицию за одним из валунов.

Прапорщик:

– Ну, все шакалы, теперь погутарим. Начинается бой (1—2 минуты). Идет имитация стрельбы прапорщиком. У прапорщика заканчиваются патроны, и он смотрит на автомат

Прапорщик:

– Ну все, похоже отвоевался. Эх мать пере мать будем духов в… мы драть (говорит с тоской в голосе). Похоже, пришло время Всевышнему отчет давать о жизни своей.

Достает гранату. Срывает чеку. Зажав ее в кулаке, подкладывает кулак с гранатой себе под голову. Сам опирается о камень, кулак с гранатой под головой. Ждет боевиков. Голос прапорщика из репродукторов (мысли).

Мысли прапорщика:

– Прости Господи, я знаю, что самоубийство это грех, но ты пойми, не хочется, что бы эти шакалы играли моей головой в футбол.

Эх, солнышко, солнышко, а я и не знал, как ты прекрасно, предательские слезы, застилают глаза. Но я не плачу, Господи, нет, не плачу, они сами. Я знаю, это моя судьба, это воля твоя, значит, время мое пришло. Укрепи душу мою Господи, что бы с честью перед тобой предстать и не суди меня строго, вроде бы конченым подлецом не был, а если где и ошибался, прости меня Отче. Я благодарен тебе Господи, ты позволил мне за этих пацанов желторотых жизнь отдать, это великая честь, значит, любишь ты меня. Может, чья – нибудь мать и помолится за меня.

На сцену забегают боевики 8—9 человек. Прапорщик разжимает кулак. Срабатывает запал. Граната не взрывается, она оказалась пустой. Боевики хватают с ненавистью прапорщика и поднимают его.

Боевик:

– Ну что, гоблин, настрелялся

Видит на земле лежит граната без чеки. Поднимает ее.

Боевик говорит остальным боевикам:

– Хотел в небо отправиться и нас захватить, но Аллах не позволил неверному это сделать.

Все боевики громко:

– Аллах Акбар!

Командир отряда боевиков подходит к боевику, забирает у него гранату. Смотрит на нее и говорит прапорщику

Командир боевиков:

– Что, русский, плохо Вас снабжает ваша армия, даже гранат Вам хороших не дает. Такой гранатой только орехи колоть. А нам ваши предатели, которых мы тоже презираем, лучшее продают.