Легчайший снежок, сдуваемый ветром с вершин, серебряной пылью кружился в солнечном свете. Мимо нас, на больших санях, управляемых укутанным в шубу с капюшоном гномом, проехала кричащая от радости ребятня. Трое взрослых сорвались с накатанного склона вниз и мелькнули в синей тени сосен крошечными точками. Все были счастливы. Значит и мне нужно побыстрее забыть свои обиды и погрузиться на несколько дней в сумасшедшее веселье времени излома года! Пусть я не в центре внимания, а где-то на обочине, но мои глаза видят краски, уши слышат звонкий смех, а ноги могут ходить. Так чего же я снова себя жалею? Привычка? Оторвавшись от окна, я поймала взгляд Руйки. Все такой же… понимающий. Но теперь в моей улыбке не было фальши. «Если изменить отношение к ситуации, то ситуация тоже изменится». – Говорил мой дед, гладя по голове ревущую от боли в разбитой коленке девчушку. И теперь, чувствуя поднимавшееся в душе настроение праздника, я искренне с ним согласилась.

Дом на склоне, принадлежавший семейству Тильмя, был двухэтажным. И если верхняя его часть представляла собой правильную геометрическую фигуру, то нижний этаж был приделан к скале. Даже не так: имея обычный фасад, внутренней своей частью он напоминал пещеру. В принципе, дом был пристроен к естественной горной пустоте таким образом, чтобы как можно полнее использовать ее немаленькое пространство. Кажется, среди тщательно обработанных каменных стен пряталась не только столовая, но и кухня с подсобными помещениями. Но я туда еще не заходила, поскольку нам с Вайтой поручили заботу о детях, которые совсем не обрадовались нашему присмотру. Быстренько сбегав наверх и переодевшись в цветные меховые комбинезоны, они теребили в руках шапки и ныли, от нетерпения приплясывая на месте.

– Сестренка… честное слово, мы никуда не уйдем… только в снежки во дворе поиграем!

Пока Вайта припоминала им грехи прошлых праздников, за меня принялась одна из ее теток. Затащив в общую гардеробную на втором этаже, она с упоением погрузилась в поиск зимней одежды. Я вежливо сопротивлялась, благодаря за выданные еще в городе шубу, сапоги и рукавицы. Но тетушка оказалась столь же упрямой, как и племянница. В конечном итоге я была упакована в синий комбинезон, меховые высокие ботинки на толстой рифленой подошве и рыжую шапку, мех которой когда-то с удовольствием носила лиса. Увидев себя в зеркало, я рассмеялась: из всего лица наружи был только длинный нос. И если до спуска вниз я была уверена, что такая забота была продиктована исключительно вниманием к моей персоне, то оказавшись на первом этаже благодарные мысли сдуло ветром: обрадованная ребятня, с благословения отца семейства, вытащила меня на улицу. Только тогда я поняла, насколько удобен на горном ветру такой плотный комбинезон: мороз тут же ущипнул за обе щеки, подергал кончик носа… На том его интерес закончился, поскольку все остальные части тела были вне досягаемости. Пока я об этом думала, детишки приволокли большие сани.

– Садись. – Ткнул на них варежкой старший. – Поедем кататься.

Я засомневалась: откуда я знаю, где тут хорошо, а куда лучше не соваться? Детки разом нахмурили брови и дружно обступили меня явно не для дружеских объятий. На мгновение показалось, что их мыслью было меня в эти санки столкнуть, куда-нибудь отвезти и там потихоньку забыть… Но тут на крыльцо выбежал Руйки. Его брови изобразили крылья нашедшего добычу сокола, а глаза метнули под ноги проказникам пару молний. Анета, пискнув, спряталась за спинами отступивших в сторону и сразу заулыбавшихся братьев.