– Мужчины влюбчивы. – Мне пришлось с ней согласиться. – Но пройдет год, потом – другой. Ты родишь ребенка, расплывешься в бедрах и талии. Тебя будет заботить здоровье малыша… А твоего мужа, как и прежде, красивые женщины. И если ты захочешь удержать его рядом, уже сейчас нужно придумать изюминку, к которой красота будет всего лишь дополнением, гарниром к основному блюду твоей неповторимой души…

Тут в коридоре прозвенел колокольчик, и я, повернувшись к ним спиной, поднялась на кафедру. Девчонки, хлопнув крышками парт, медленно поплыли к выходу, но выйти не торопились.

– Госпожа Мирей! – Позвала меня Розамунда, положив на мой стол розовые пальчики.

– Да? – Я улыбнулась.

– М-м… Вы говорили о душе…

– И о наших недостатках. – Рядом с ней, подперев подругу плечами, встали еще две девушки. – Может, подскажете, на что обратить внимание?

– Прежде всего, вы должны учиться, как ни обыденно это звучит. Если есть желание увидеть себя со стороны, можем использовать свободное время после занятий. Но об этом проще поговорить после обеда.

– А во сколько к Вам подойти? – Сдвинув в раздумье брови, спросила красавица.

– После пятнадцатого оборота. – Я посмотрела на часы. – Но предупреждаю сразу: поблажек, если хотите заниматься, не будет.

– Мы попробуем. – Кивнула девушка и вышла. За ней неровным ручейком поплыли остальные.

Только после этого я села и выдохнула: первый час моей работы измотал меня больше лодочной гребли, которой я увлекалась в колледже. Что ж, оказывается и первым красавицам живется непросто! С этой позитивной мыслью я встретила следующий класс: шумных десятилеток с тугими косичками, в моем присутствии вспомнивших, что такое порядок.

К моему удивлению, на дополнительные занятия пришли только три девушки – Розамунда и ее подруги. Что ж, если пассажирам и пешком неплохо, то кобыле – тем более рай. Уроков старший класс мне больше не срывал, все старались. Чужими проблемами я не интересовалась, находя удовольствие в вечерних прогулках и беседах с теми, кому было интересно мое общество. Дети и преподаватели перестали обращать внимание на мой рост и смуглую кожу, чувствуя меня частью их собственной системы ценностей. А через какое-то время гимназия начала готовиться к выпускному.

***

Светлый осенний день, когда пропала Райла Войреня, прошел, как обычно: еще раз отрепетировав все стихи, песни и благодарственные речи, выпускницы ушли готовиться к последнему экзамену. У меня было свободное от дежурств и занятий время, поэтому, собрав этюдник, я отправилась в поля – порисовать прозрачное небо, рыжую траву и полоску снежных гор, ломавших ровную линию горизонта. Ветер был прохладным, поэтому пришлось накинуть теплое пальто и вместо длинной юбки натянуть брюки. Вообще-то ношение человеческими женщинами мужской одежды в долине Змей не приветствовалось, но так было теплее. К тому же за гимназическим забором, да еще в чистом поле вряд ли появится слоняющийся без дела полицейский.

Сдвинув в бок болтавшуюся на одном гвозде доску, я пригнулась и сделала шаг, из тесных объятий городского сада сразу попав на простор. Узкая тропка, натоптанная персоналом и некоторыми отчаянными девицами, вела к берегу Нярвы, разбегавшейся за городом на несколько протоков. Образованные ими острова с песчаным мелководьем нравились городским купальщикам и местным рыбакам, в ночи жгущим костры на поросших мягкой травой пляжах. Но меня интересовала другая тропа: та, что поворачивала вправо, забираясь на длинный пологий холм. Уж не знаю, кто и с какой целью тут бродил, только преодолев вершину и петляя, как змея, она спешила к едва заметной щетке леса. Моя подруга Вайта говорила, что так сокращают дорогу до тракта селяне. Но мне почему-то казалось, что по ней в ночной город приходит волшебный народец: русалки из дальнего озера, кикиморы и пугливые лесные феи, прячущие в тени домов собственную тень. Как бы то ни было, я ходила по холму без опаски и с удовольствием, любуясь невероятной красоты пейзажами, открывавшимися с его высоты моему взору.