Чёртова железяка… Чтоб тебя!

Охотник вновь откатился в сторону, выхватывая из сапога обрез. Он вскинул оружие на левую руку и замер. Твари нигде не было видно.

Хамелеон спрятался, слился с какой-нибудь обвалившейся тёмной стеной и выжидал удобного момента, чтобы атаковать.

Хамелеоны всегда терпеливы и осторожны. Обладая мощными телами, они с одного удара могли лишить человека жизни, раздробив кости и смяв внутренние органы. Дело усугублялось их способностью становиться практически невидимыми, сливаясь окраской с обстановкой. Кроме того, они не обладали запахом, как падальщики, так что определить, где затаилась тварь, было практически невозможно.

Адриган максимально напряг слух: единственным недостатком тварей было еле заметное хрипение, которое они постоянно издавали. Низкий гортанный звук, прекрасно различаемый ушами охотника.

Хамелеон перемещался в тени руин, замирая каждый раз, когда мужчина поворачивался на звук. Это походило на игру в кошки-мышки: и, если тварь была уверена, что исполняет роль кошки, то охотник был намерен её в этом разубедить. Один прыжок отделял Хамелеона от вкусного обеда. Охотник очень надеялся, что этот прыжок станет для твари последним.

Демон не заставил себя ждать. Сбросив маскировку, хамелеон атаковал. Мощные, покрытые с внутренней стороны жёсткой шипастой коркой, руки почти сомкнулись в стремительном и смертельном объятии, но охотник отскочил и быстро нажал на курок обреза, выпустив в широкую, служившую отличной мишенью, грудь твари смертельный заряд. Выстрелом хамелеона отбросило назад, вслед за вырванными из его груди ошмётками плоти. Охотник успел заметить удивление, промелькнувшее в быстро тускнеющих цветных глазах твари. Через мгновение хамелеон замертво свалился на землю в десяти шагах от своего убийцы. В груди зияла дыра, и полная луна отражалась в луже натёкшей чёрной крови.

Охотник убрал обрез в сапог и выдохнул. Он отсёк кинжалом голову демона и носком сапога отшвырнул подальше. Вдалеке уже слышалось жужжание: очередная стайка голодных москитов спешила полакомиться ещё тёплым трупом. Охотник быстро подобрал брошенную в сторону связку с пойманными тушами и поспешил в убежище.

– Это москиты? – спросила Мина, когда охотник положил добычу на стол, – можно потрогать? – Он кивнул.

Девочка с интересом разглядывала тварей, ей никогда не доводилось пробовать их и тем более она не видела их так близко. Туши показались ей огромными. Тёмно-синее тело, к которому крепились цепкие лапки с коготками, заканчивалось хвостом с острым чёрным жалом на конце. Крылья на вид были прочными и гибкими, они красиво переливались на свету, и Мине захотелось дотронуться до них. Тонкие пальцы девочки коснулись крыла и попытались согнуть его, но через секунду оно вспыхнуло, и тут же вся туша, мгновенно сгорев от объявшей его вспышки странного пламени, превратилась в прах. Мина вскрикнула от испуга и от боли, пронзившей кожу. Девочка упала навзничь и зажала ладонь другой рукой. Охотник инстинктивно отошёл к перегородке, подальше от стола и от девочки. Он молча наблюдал за картиной, стараясь понять, что сейчас произошло. Мина заметила, как он напрягся, и чувство вины снова завладело ей.

Мина замотала головой:

– Я…я… не специально…

Её голос дрогнул, крупные слёзы покатились из глаз. Мина сидела на полу, баюкая обожжённую руку, раскачиваясь как маятник, вперёд и назад. Красные распухшие глаза на мокром от слёз лице горели как фонари, продолжая ронять градины слёз.

Охотник не двигался, впервые за очень долгое время не зная, что делать. Теперь он понял, каким образом она выжила на пустоши. Вот почему он чувствовал неприятное жжение даже через одежду, когда нёс её… И рисковал своей жизнью, когда она могла лишь коснуться твари, и та бы просто превратилась в кучку пыли… Сейчас уже поздно идти в Урбан, да и его телу нужен отдых, но завтрашней ночью он отведет её в город и оставит там, даже если от города не осталось камня на камне.