Призрак задумчиво катал по столу шарик из хлебного мякиша. Его короткие светлые вихры непослушно торчали во все стороны. Над пухлыми губами вился первый пушок. В карих глазах смешались дерзость и печаль.

– Я бы со скуки умер. Так ты здешние места хорошо знаешь?

Мама улыбнулся, понимающе кивая.

– Карта твоя – фуфло, прости за слово нехорошее. Кто составлял, извести людей хотел, нарочно все гиблые места крестами отметил. Прости, что заглянул, просто, местность знакомой показалась, вот и не удержался.

– А что, уже наведывался кто-то? О каких мертвецах толковал старик? Неужто, утонувшую церковь искали? Кстати, ты ее видел?

– Сколько вопросов! Искали ее, только я понять не могу – зачем? От нее ничего почти не осталось. Срам один. Тебе-то она зачем?

Призрак сделал трагическое лицо и придвинулся к Маме вплотную. Тут же сплюнул и отодвинулся.

– Слушай, не могу я тебя Мамой называть! Ну, какая ты мне мама? То есть – какой? Придумай что-нибудь поприличней. Мамай или Мазай, я не знаю.

– Чем плохое имя? – Обиделся толстяк. – Призрак лучше? Ты бы еще Пугалом назвался Огородным.

Он отвернулся к очагу, и, обижено сопя, взялся отбирать сухие травы из мешочков, повесив на огонь котелок. Призрак поразмыслил о чем-то и принес хворост из угла кухни и подбросил в огонь пару сучьев.

– М-мама, прости, устал я что-то. Хотел с тобой поделиться тайной. Ты умеешь тайны хранить?

Мама продолжал возиться у очага, поджав губы, хотя сопеть стал тише, было понятно, что он заинтригован.

– Так вот, слушай. Только никому. Мое настоящее имя Поликсенес Эрнст Теодор Амадей не могу сказать полностью, пока не найду отмщения, я и так довольно открылся. Родился я в очень богатой и благородной семье. Рос я счастливым ребенком. Все меня баловали и любили, пока матушка моя не захворала и не уехала лечиться в частную больницу где-то высоко в горах. Отец ее очень любил и скоро поехал следом, оставив меня на попечение многочисленных родственников.

Тут тетка, лечившаяся от бесплодия всю сознательную жизнь, вдруг забеременела и родила сынишку. Стало ее заедать, что ее отпрыску ничего не светит, так как все состояние я получу. Тогда она заплатила викарию, чтобы он из церковной книги изъял все данные обо мне, будто я не рождался. Старый подлец продал меня, не моргнув глазом. По счастью, были среди родни и честные люди. Мой старший кузен тоже посвятил себя церкви. Так он случайно весь разговор подслушал, схватил книгу и сбежал, куда глаза глядят. Долго странствовал он по свету, пока не набрел на местную церковь. Она тогда была симпатичней. Тогда он спрятал книгу и нарисовал эту карту. Вложил вместе с запиской в мою любимую книжку, с которой я не расставался ни днем, ни ночью.

Призрак замолк, уставившись в огонь, словно углубившись в воспоминания. Во дворе заблеяла коза.

Я же ни о чем не догадывался, поскольку был мал. Викарий признался, что книга пропала. Тогда тетка решила действовать наверняка и устроить мне несчастный случай. У тебя из котелка что-то бежит. Ага, вот так-то лучше. О чем я?

– Несчастный случай. – Подсказал толстяк замирающим голосом.

– Ну что ты так разволновался, я здесь, с тобой, значит, жив остался. Был у меня урок верховой езды. Так тетка на конюшню пробралась и под седло моей бедной лошади какой-то дряни накрошила. Это все я уже потом понял, а в тот день Эсмеральда понесла, да так, что меня нигде найти не могли. Она сбросила меня в чаще густого леса, вокруг поместья леса были непроходимые, вроде как здесь, я упал, и ничего потом не помнил. Видимо от страха. Знаешь, ветер в ушах свистит, все вокруг тебя кружится, а ты ничего не можешь сделать.