И в заключение, слова Хэйдзё: син корэ до:
Каков наилучший способ жизни, как жить так, чтобы наша жизнь имела ценность для всех живых существ?
– «Наш Изначальный Ум подобен уму новорожденного ребенка. Когда мы живем этим естественным чистым умом, просто таким, как он есть, это повседневный ум, это и есть Путь… И когда мы подходим к концу своей жизни, мы не можем оставаться в живых лишь потому, что мы еще не готовы умирать. Мы должны осознать этот глубочайший источник не для того, чтобы избежать физической смерти, но чтобы мы могли жить жизнью, в которой смерть лишь одна из вещей, с которой мы встречаемся.»
«То, что есть, никогда не исчезнет,
что не есть – никогда не возникнет,
этих двух состояний основу
ясно видят зрящие сущность.
«Бхагавад Гита» (перевод В. С. Семенцова)
18 апреля 2019 года
Технологии, определяющие индивидуальное сознание
Последние 20 лет развитие компьютерных и интернет-виртуальных технологий, подготовило почву и ознаменовало создание таких фильмов, как прошедший почти незамеченным на фоне «Матрицы», – фильм Йозефа Руснака, – «13 этаж» (The Thirteenth Floor, 1999), или же, вышедший на два года раньше и ставший культовым, в молодёжных кругах, фильм «Нирвана» (1997, с Кристофером Ламбертом) и, наконец, триумфальное шествие «Матрицы» (1999—2003 с Киану Ривзом), и вслед за этим, набирая обороты и популярность, стали усиленно муссироваться в воспалённом экзальтированном сознании масс, всевозможные концепции и вариации «виртуальной реальности».
Впервые, ещё 40 лет назад, о симулякрах писал в своём философском трактате «Симулякры и симуляция» (фр. Simulacres et Simulation, 1981), – Жан Бодрийяр.
В свой книге Бодрийяр исследует взаимосвязи между реальностью, символами и обществом. Однако сам Бодрийяр не задаётся вопросом и не подвергает сомнению существование самой реальности, как таковой, он исследует её лишь в культурологическом аспекте, не пытаясь опровергнуть существование мира как такового.
И, тем не менее, введённые им в обиход термины «симуляции и симулякра», прижились и закрепились в дискурсе прозападно настроенных интеллектуалов.
И сейчас отголоски этой темы стали причудливо прорастать в несколько ином расширенном контексте уже на нашей российской почве в виде настойчивых поисков какого-то потустороннего смысла бытия и обнаружения сакральных истоков самой реальности. Проявляясь на фоне экзотических ароматов, на разного рода сатсангах и семинарах всевозможных «пробужденных учителей и гуру», – где настойчиво прорастают и муссируются духовные позывы к пробуждению к некой иной, предельной реальности, а та, обыденная, в которой мы все пребываем, – повсеместно объявляется вторичной, иллюзорной, несущественной и никчёмной. И даётся указание устремить свой взор на какую-то иную, которая вовсе «не от мира сего». И все помыслы и сердца вдохновенных искателей и адептов устремляются к ней, обесценивая тот привычный мир, где мы все находимся.
И раз уж всё создано из некого универсального субстрата, из одного и того же оживляющего всё и вся «белого порошка» из сказки про Урфина Джюса, то обыденная и привычная нам реальность объявляется симулякром, мистификацией, имитацией, отражением чего-то «большего», лежащего за пределами нашей повседневной способности восприятия и осознавания.
Отсюда, «Дао, которое выражено, уже не есть истинное Дао».
Вводится некий универсальный Источник, который порождает в себе имитацию реальности, – однако саму эту запредельную реальность никак не затрагивают. И весь смысл существования в том, чтобы это постичь. Она всегда неизменно остаётся девственна, первозданна и неприкосновенна.