Я сражалась с женой Степана очень долго. Женщина кричала, что мои советы ни к чему не приведут и «бедный мальчик» вскоре «совсем изведётся». По мнению моей соперницы, теперь «бесполезно надеяться сделать что-нибудь». Сама я старалась сдерживаться, отвечала тихо и спокойно, потом гневно крикнула:

– Жестоко лишать его надежды и убивать его веру!

– Ни один из лучших лекарей Дубового города не смог ему помочь!

– Мне всё равно, что они не смогли! Я сумею ему помочь!

– Нет, вы только послушайте эту зазнавшуюся девку! – горожанка разъярённой кошкой рванулась ко мне, кажется, собираясь расцарапать мне лицо или вцепиться в волосы.

В какой-то миг всё замедлилось. И соперница замерла в двух шагах от меня. Сначала мне причинят какую-то боль. Потом вмешается мой брат. В конце концов, они все подерутся. Нас выгонят. Парнишка потеряет надежду. Сейчас всё равно, выгонят нас или нет. Мне хочется ему помочь! Возможно, есть какая-то сила, которая бы всё изменила. Я хочу обладать ею, хочу научиться ею пользоваться! Я хочу приносить добро. Хочу успокаивать уставших людей. Хочу исцелять. Так много хочу… Дайте мне возможность, дайте хоть одну попытку! К кому обращаюсь, кого умоляю?.. Наверное, взываю к вам, древние законы! Есть ли среди вас хоть какой-нибудь добрый закон?

Такое чувство, словно что-то похожее уже повторялось. Тогда я была рядом с этой силой. От её присутствия мне хотелось ласкать хищных зверей, и те стали милосердными, и ласковыми… Теперь же нечто сияющее стало частью меня. О, я окружена золотистым морем! Оно сверкает, оно безбрежно, бесконечно, бездонно… Даже капельки из этого моря хватит для маленького чуда… Меня согревает его сиянье, меня переполняет его свет… Мне удаётся всё, всё доброе, о чём только возможно помечтать…

Прежде, чем горожанка смущённо опустила голову, в её глазах я увидела изумление:

– Так уж и быть, пробуй. Хуже точно не станет.

Роман был подозрительно задумчив, парнишка – спокоен, дочери Степана, как и их отец, растерянно наблюдали за мной. Все обступили меня и племянника хозяина дома. Племянник снял повязку и показал мне загноившуюся рану.

– Попробую вылечить той травой, которую только что видела, – и выбегаю на улицу.

Долго искала указанную мне траву. Обежав округ всего дома, поняла: разной зелени напротив окна у забора растёт много, а ошибиться мне нельзя.

Теперь голос её звучал так, как будто стояла слева от меня, хотя, посмотрев туда, я никого не увидела:

«Не напротив этого окна, а у следующего»

«Там не один стебелёк растёт. Как понять, которая ему нужна?»

Женщина подробно описала, как выглядят нужная трава. С листиками овальными и мохнатыми, чуть белёсыми.

Не сдержалась и спросила:

«Ты – невидимка?»

«Вовсе нет»

«Тогда отчего я тебя не вижу?»

«Ты меня хорошо видишь»

«Что?! Да где же ты?! Покажись!!! А то я решу, что просто сошла с ума – и не буду слушать твоих советов»

А она… она… она ответила, причём, совершенно спокойно:

«Я везде».

Из окна вдруг высунулся Степан:

– Девица, ты чего там ищешь? Ты ведь обещала помочь.

– Уже нашла. Подождите немного.

Сделала так, как невидимая женщина мне советовала, потом перевязала куском чистой тряпки парнишке ногу.

– Теперь нужно подождать? – уточнил он.

Киваю. Мне очень хочется ему помочь. Делать что-нибудь для врагов совсем не хочется. Но… врагов ли? Ведь, как выяснилось, во мне половина новодальской крови. Странно ненавидеть часть себя. Да и предков презирать постыдно. Но… но сложно принять, что я – часть народа лютых врагов светопольского народа. И больно это осознавать.

Я осталась доме, чтобы помочь хозяйке уложить некоторые вещи. Роман ушёл разыскивать главного стражника. Вернулся к вечеру, тогда, когда я уже начала волноваться из-за его затянувшегося отсутствия. Он был в новенькой рубахе, с новеньким поясом, к которому крепились потрёпанные ножны с мечом. На ногах были сапоги. Сандалии он нёс в левой руке. Через правое плечо была перекинута дорожная сумка, распухшая от каких-то вещей.