– Понятно, – оборвал его дед. – Ладно. Это потом.

Корби слушал их разговор и чувствовал себя в несокрушимом панцире одиночества. Дед, Ара и Ник стали для него бесконечно далекими. «Пусть делают, что хотят, – думал он, – они ничего не изменят и ничего не добьются».

Последние лучи солнца темным пожаром вспыхнули в верхних окнах школы. Огненный диск исчез за горизонтом, но небо над лесом еще светилось красным, оранжевым, розовым и фиолетовым.

– Как была разбита дверь? – Корби понял, что ему не в первый раз задают этот вопрос. Старик опять кричал на него.

– Он ударил, – попытался показать Ара.

– Корби? – тревожно сказал Ник. – Не витай в облаках.

– Я ударил дулом, – ответил Корби, – а потом перегнулся внутрь и сдвинул щеколду.

– Совсем идиот, – обругал его дед.

Они вошли в школу. В пустынных коридорах сгущался полумрак. Далеко впереди мерцал зелеными лампочками изувеченный телефон охраны.

– Ничего не трогать, – приказал старик, – и ходить только там, где уже ходили.

– Здесь мы стояли и думали, куда пойти, – показал Ара. – Потом Корби повернул сюда.

Все четверо двинулись вдоль по коридору центрального корпуса.

– Вон там мы остановились, потому что услышали, как идет один из них.

– Все как было, – приказал старик. – Шаг за шагом.

– На полу кровь, – предупредил Ник.

Отставной полковник остановился, присмотрелся.

– Слишком быстро запекается, – с досадой отметил он. – Дальше.

– Один из них спустился с лестницы, – продолжал Ара. – Корби взял его на мушку, но не стрелял. А тот говорил, что Корби не такой, как они, что он не выстрелит. И пошел к нам.

– Дальше, – сосредоточенно сказал старик.

– Корби сказал мне, чтобы я вызвал полицию, – снова заговорил черный брат. – С телефона на ресепшене. Хотя с мобильника было бы проще.

– Не рассуждай, – оборвал его дед. – Дальше.

Он обернулся к внуку.

– И ты. Твою версию я тоже хочу слышать.

– Он все правильно говорит, – равнодушно отозвался Корби.

– Я стал набирать полицию, – сказал Ара, – а тот парень подходил все ближе. Корби держал его на мушке. Потом закричал Ник.

– Я сажал вертолет, – вступил Ник. – Потом…

– На котором запись? – переспросил дед.

– Да, – подтвердил Ник. – Ну, то есть запись не на нем, а на айподе.

– И где это все? – спросил старик.

– Вертолет на крыше, – сказал Ник, – а пульт и айпод с нашими вещами в центре поля.

– А первые выстрелы Коли на пленке видно? – поинтересовался Рябин.

– Не думаю, – ответил Ник.

– А слышно? – допытывался дед.

– Там нет записи звука, – сообщил Ник.

– Хорошо, – кивнул старик. – Дальше.

Корби подумал, что это допрос. Старый полковник снова вышел на дело. Он стал почти таким же, как тридцать лет назад, когда он еще имел власть выбивать людям зубы табуреткой.

– Я посадил леталку, – продолжал Ник, – потом подбежал к Андрею и сразу увидел его глаза…

У него что-то булькнуло в горле, он неопределенно взмахнул рукой.

– Неподвижные, – сказал он. – Я не стал вызывать скорую и вдоль школы, там, где вы шли, побежал за друзьями.

– Дальше, – подстегнул дед. Казалось, он гонит вперед какое-то упрямое животное. Его «дальше» звучало все более сухо, отрывисто, нетерпеливо.

– Я увидел двоих в черном, – продолжал Ник, – и сначала хотел прыгнуть одному из них на спину, но потом понял, что они раньше доберутся до Корби, чем я до них, и закричал.

– Дальше.

– Можно я? – попросил Ара.

– Да, – согласился старик.

– Один парень стоял там, где сейчас кровь, – объяснил черный брат. – Корби повернулся и взял его на мушку. А тот, который вышел первым, остановился.

– И тот, который подбирался к тебе, тоже, – добавил Ник.

– Та, – поправил Ара. – Это была девушка. Она успела перелезть стойку и остановилась совсем близко от меня.