По счастью, номер Анны оказался на первом. Войдя внутрь, она заперла за собой дверь и поискала глазами ванную. Ее не было, но идти куда-то далеко, чтобы умыться, ей не хотелось. Она разделась и уже расправила постель, когда услышала звонок своего телефона.

– Приехала? – спросил голос матери.

– Только что, – ответила Анна.

– А почему голос такой грустный?

– Устала.

– Не знаю, говорить тебе или нет…

– Если начала – говори.

– Вечером я заходила в твою квартиру.

– И что?

– Иван вывез мебель и аппаратуру. Даже пылесос прихватил.

Помолчав, Анна сказала:

– Так даже лучше. Начну жизнь с чистого листа.

– Меня поражает твоя беспечность. Почему после развода не заменила замок?

– Тогда бы он взломал дверь.

– И здесь ты права, – неожиданно легко согласилась мать. – У твоего Ивана целеустремленный характер.

– Он больше не мой, – заметила Анна.

– В номер заселилась?

– Я уже здесь.

– Комфортабельный?

Анна обвела взглядом серые замызганные стены и проронила:

– Номер просто чудесный.

– А вид? Какой вид из окна?

Анна подошла к окну и раздвинула шторы. Ее взгляд уперся в безрадостную бетонную стену.

– Я вижу синее-пресинее море, – тихо проговорила она.

На протяжении всей сознательной жизни Анна просыпалась в шесть утра, но сегодня проснулась в три часа дня. Она открыла свой чемодан, где поверх остальных вещей лежали спортивные шорты, футболка и легкая курточка, достала из бокового кармана тряпичные кеды и стала искать носки.

Через пять минут она уже стояла на улице, определяясь, в какую сторону побежать. Однако ноги сами понесли ее по дорожке, что начиналась за гранитной колонной, увенчанной замшелым вазоном.

Вдыхая всей грудью, Анна смаковала благоухающий воздух, в котором были намешаны все южные ароматы: запах моря, хвои и душистых растений.

Дорожка петляла между деревьями и сначала шла в гору, но потом направилась вниз в заросли высоких кустарников. Здесь было сумрачно, возможно оттого, что в низине росли пирамидальные тополя и развесистые пальмы, перекрывавшие солнечный свет. Воздух сделался вязким и наполнился запахами гнили и тлена.

Предположив, что где-то рядом находится кладбище, Анна перешла с бега на шаг.

«Лучше бы вернуться назад», – подумала она, однако любопытство влекло ее дальше.

Дорожка закончилась у чугунной ограды, увитой остролистым плющом. Через нее виднелся полуразрушенный дом с колоннами. Здание было невысоким, имело прекрасные пропорции и продолговатый фронтон с одним круглым окном. Отсутствие хозяйской заботы и время не пощадили это строение: крыша провалилась, фасадная штукатурка осыпалась, окна разбились.

Через витые ворота Анна вошла во двор, засыпанный смесью белого песка и синей гранитной крошки. Ощущение, возникшее в этот момент, было похоже на ожидание страшной сказки. Сначала она слышала только шелест листвы и скрип песка под ногами, потом уловила негромкое бормотание.

Свернув за угол и сделав по инерции шаг, Анна увидела женщину с распущенными длинными волосами. Она стояла у разбитого окна, смотрела в темную комнату и что-то бормотала.

Мало-помалу Анна различила слова.

– Открывались шумно двери… Поползли по стенам тени… Открывались двери… Тени…

Размеренно покачиваясь, будто молясь, женщина повторяла одно и то же, и было в ней что-то такое, что заставило Анну попятиться и со всех ног броситься по дорожке обратно.

Пробежка получилась короткой, но желания продолжать ее не было.

Вернувшись в номер, Анна взяла сарафан, подошла к двери и отыскала на эвакуационном плане, где находится душевая. Прихватив с собой полотенце, она отправилась туда по длинному коридору.