– Приготовить пистолеты! Копья вперёд! Открыть дверь! Зайти внутрь! – скомандовал он, изо всех сил стараясь говорить спокойно и громко.

Воины выполнили приказ. Бехмут подождал немного в коридоре и прислушался. Не уловив звуков борьбы, он тоже вошёл в комнату и осмотрелся. Бунтарь в указанной ему позе замер на полу под прицелом пистолетов и копий. Недалеко от входа на боку лежала открытая клетка.

«О духи… – Сердце Бехмута очередной раз упало куда-то вниз. – Так вот чем он пытался вышибить дверь…»

Лицо раба снова скрылось за спутанными волосами. По сравнению с высокими стражниками тощий ньеттиец казался маленьким, хрупким и безобидным. Но Бехмута этим было уже не обмануть. Безумно злобный, прожигающий решимостью убивать всех на пути взгляд рыжего демона он запомнит на всю жизнь.

«Нет, зверюга. Больше ты меня не проведёшь! Хватило и одного раза. Ишь, притворился спящим! Знал, мерзавец, что красив, и воспользовался этим, чтобы усыпить бдительность, а потом сбежать… Но больше я тебя с цепи не спущу! И не позволю пасть разевать!»

Бехмут ещё раз посмотрел на брошенную на бок тяжеленную клетку, потом на вогнанные в крепкую дверь по самую рукоять кинжалы, который раз помянул в уме пройдоху Тозаля, зло сплюнул на пол и начал быстро раздавать приказы стражникам:

– Вы четверо, прижмите этого крашеного копьями к полу покрепче. Ты – бегом за кузнецом и строгими кандалами. Остальным – охранять порядок и быть настороже. Всё время держите мерзавца на прицеле и, чуть дёрнется, – стреляйте ему по ногам. А ещё лучше сделаем вот что. Дазал! Придуши-ка этого прыгуна на время. Только очень аккуратно, как ты это умеешь. Так. Готов? Точно? Теперь можете отпустить. Одежду принесли? Быстро снарядите раба для перевозки по пустыне. Но пистолеты не убирать!

Несколько минут спустя на пленнике впервые за долгое время появилась хоть какая-то одежда. Длинный просторный балахон с глубоким капюшоном полностью скрыл тело и голову раба. А на его шею, запястья и щиколотки слуги предусмотрительно намотали широкие тряпки.

Вскоре пришёл кузнец. Клетку к тому времени уже поставили на место. Лишённого сознания кордийца перенесли в неё и там сковали по рукам и ногам короткими тяжёлыми кандалами, пропустив их сквозь решётки. На шее замкнули плотный железный обруч с длинной цепью. Теперь опасного пленника при желании можно было легко обездвижить или придушить.

– Порядок.

Ещё раз посмотрев на усмиренного рыжего, Бехмут сам запер клетку.

«Со зверями и разговор звериный. – Он снова сплюнул на пол и повесил ключ на пояс. – Моли всех богов, скотина, чтобы Тозаль не соврал на счёт твоего секрета. Иначе… Иначе мне придётся уговаривать владыку принять в подарок редкую дичь для псовой охоты…»

Подумав так, Бехмут отошёл от клетки и наконец-то вспомнил о том, зачем вернулся сюда. Он отыскал взглядом слуг и приказал:

– Вы двое – остаётесь здесь и сразу начинаете тянуть «Восход солнца». Если в течение этой песни раб не придёт в себя – один тут же бежит ко мне и докладывает об этом. А ещё – вам будет особое задание: заняться его гривой. Вначале – руками разобрать весь ужас на его голове до последней волосинки! Я проверил – шерсть у него густая и сильная. Такую вполне можно распутать. Потом – хорошенько так расчесать и заплести всю эту крашеную солому в крепкие косы. А чтоб не дёргался – притяните цепью к решётке и закрепите там ошейник. Только очень аккуратно! Приду вечером – проверю результат. Но если раб по вашей милости задохнется или облысеет – прикажу выпороть обоих так, что не встанете, а потом самих вас продам на ближайшем рынке для покрытия убытков! И вот ещё что. Помните – это не человек, а дикий зверь. Подходите к нему только со стороны головы. Если попадётесь в лапы, это будет лишь ваша вина. Зверь вас придушит и сожрёт. Я предупредил и буду чист от вашей крови. Всё. Приступайте. Остальные, – Бехмут строго глянул на столпившихся у входа слуг и стражей, – займитесь своими делами! И ни слова никому про то, что здесь было! Разойтись! У нас ещё много других рабов.