– Давайте, Ящеры, – пробормотал он.

Грохот странным образом видоизменялся, напоминая шёпот, но хафлинг ждал.

– Где Освальд! – крикнула Фаэли.

– Впереди! Мы слишком отстали! – Кэльторн сбил дыхание под весом воина. – Давай, Гар, давай, ещё немного!

Но тот уже плохо соображал. Дурманящий туман обволок голову. Гардар сделал усилие, чтобы вернуться в сознание. Грохот обвала перекрывал ободряющие голоса друзей.

– Куда он пошёл?

– Н-направо, – неуверенно ответил Кэльторн. Подобно грому пол начал обваливаться, оголяя шипы на дне.

– Налево!

Собирая все оставшиеся силы, Гардар постарался укрепить шаг и ускориться. И как будто это сработало. Кэльторн не отпускал его и продолжал тянуть за собой. Что-то затрещало, накренилось. Что-то чёрное отделилось от стены и с молниеносной скоростью полетело вниз прямо на головы контрабандистов. Фаэли зажмурилась, приготовившись принять смерть. Но она лишь нависла в паре сантиметров. Не обращая внимания на боль и кровоточащую рану, Гардар поймал балку, не давая ей упасть.

– Вперёд, – процедил он. Голос тонул в грохоте. Фаэли замотала головой, отказываясь принять неизбежное.

Гардар почувствовал, как его здоровая рука чуть дрогнула под тяжестью балки, но его решимость крепла. Тепло надежды и холод страха переплетались в сознании, заставляя сердце биться быстрее. Фаэли смотрела на друга глазами, полными ужаса и несогласия. Она чувствовала, как тьма накрывает их, словно облако, почти осязаемое. Но Гардар лишь сжал губы и покачал головой. Он знал, что не сможет долго удерживать балку, и их шансы на спасение таяли на глазах.

Кэльторн схватил Фаэли за руку и побежал дальше по тоннелю, уже видя мерцающий спасительный свет.

Фаэли продолжала уговаривать себя, убеждая, что сильный Гардар бежит следом. Слёзы застилали обзор, и она вслепую бежала за эльфом. Резкий толчок. И яркий свет.

Освальд увидел, как из соседнего прохода выпрыгнули его соратники и распластались на земле, пока проход за ними заваливало окончательно. Гардара не было. Мрак, который окутывал душу, вдруг стал невыносимо густым.

Кэльторн лежал на земле и смотрел на закатное небо, не в силах встать. Гул обрушавшегося тоннеля до сих пор звучал в голове, подобно зловещему эху, подчёркивающего образовавшуюся пустоту. Сознание, что друг остался под завалом, обжигало, как кислотный дождь. Постепенно сковывающий тело шок начал отпускать. Отчаяние разрывало душу на части, пока его поглотила пустота, нарисовав безмолвные картины будущего. Из тёмной пропасти скорби начала подниматься волна злости, насыщенной горем.

Пошатываясь, Кэльторн встал на ноги, отряхивая каменную пыль с одежды трясущимися руками. Его взгляд стал холодным и острым, как лезвие ножа. Резко повернувшись к всхлипывающей Фаэли, он прорычал:

– Хватит ныть.

Судорожно вздохнув, женщина попробовала успокоиться.

Внутри эльфа закипала злоба.

– Это всё из-за тебя, – прошипел Кэльторн, посмотрев на Освальда с ненавистной неприязнью. – Тебя и этого дурацкого артефакта.

Обожжённая половина делала лицо уродливее и злее, напоминая искажённое отражение.

– Это ты во всём виноват, Освальд! – выкрикивал эльф, сжимая кулаки до боли. – Ты со своей непонятной секретностью завёл нас в эту ловушку! Мы не семья и никогда ею не были. В семье не раскидываются жизнями, Освальд.

Хафлинг, осознавая тяжесть ситуации, пытался сохранять спокойствие. Артефакт вибрировал в руках, напоминая о слишком высокой цене. Лицо Освальда выражало искреннюю скорбь, когда он сухим голосом пытался успокоить эльфа. Несмотря на дипломатично выстроенные фразы, это только подливало масла в огонь.