– Результаты, о которых можно сообщить, будут еще не скоро, – добавил Хьюз, что Миранда понял по-своему: «если тебе не о чем больше спросить, то дай мне вернуться к работе».

Он кивнул:

– Кстати, как продвигается ваш профиль?

Хьюз пожал плечами:

– Близок к завершению.

– Ну, хорошо. – Миранда замешкался, не зная, как преодолеть холодный прием подчиненного. Хьюз был лет на пять или шесть лет старше него, но ниже по рангу, что не уменьшало неловкости ситуации. – В общем, я понимаю, что это может показаться вам лишней работой – заполнение длиннющего профиля, да еще с учетом определенных показателей. Но я хочу, чтобы вы знали: я всегда готов оказать вам помощь. Если у вас возникнут вопросы, а Кристина будет занята, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне. Хорошо?

Хьюз кивнул и снова надел наушники.

Миранда повернулся и вышел из лаборатории. Закрывая дверь, он начал:

– Я буду время от времени заходить, чтобы проверить… – но осекся: Хьюз стоял к нему спиной, склонившись над оборудованием, а его голова покачивалась в такт ритму из наушников.

Вскоре после ухода Миранды в кабинет Хьюза вошел Эйзен.

– Пернелл нашел кое-что интересное, – сказал он. Пернелл Уайкофф был старейшим членом команды криминалистов – шестьдесят два года – и занимал должность главного химика и эксперта по волокнам. – В образце ткани, взятом с шеи жертвы, он обнаружил крошечный фрагмент чего-то похожего на чистое золото.

Хьюз удивленно приподнял брови:

– Это больше, чем у меня. На куртке с кровью нет ничьей ДНК, кроме жертвы. Золото, говоришь?

– Думаю, жертве воткнули сзади в шею что-то острое, а оно задело позвонок и отломилось.

– Ты говоришь, фрагмент крошечный?

– Пернелл говорит, сотая доля миллиметра, то есть меньше крупинки.

– А это точно не частичка металла с инструментов судмедэксперта, который производил вскрытие?

– По словам Пернелла, исключено. Слишком глубоко в тканях, – ответил Эйзен. – Надо, чтобы Кристина запросила сканирование костей позвоночника жертвы с соответствующего участка.

– Кстати, Миранда только что заходил, спрашивал, есть ли у меня вопросы по поводу профиля, который мы должны заполнить.

– А у тебя есть?

– Я в него еще не заглядывал.

Эйзен ухмыльнулся.

– Я тоже. – Он пожал плечами.

– Слушай, если Кристина позвонит, а я не смогу взять трубку, скажи ей про это сканирование. А еще лучше, пусть она возьмет образец кости или межпозвонкового диска с места прокола, чтобы ты сам провел анализ на наличие посторонних фрагментов.

– Хорошо. – Хьюз кивнул.

– Ну, как у тебя дела с дедовским рыболовным участком? Покупатели уже есть? – спросил Эйзен. Хьюз был холост и, как и Эйзен, вел тихую жизнь, почти не отрываясь от работы.

– Нет пока.

– Он ведь давно у вас в семье. Жаль, что приходится его продавать.

Хьюз пожал плечами, кашлянул и сказал:

– Ну, что поделаешь, надо. Сестренка не рассчитывала на развод и на то, что останется без средств к существованию с двумя детьми на руках.

– Ты молодец, что помогаешь ей, Лидс.

Эйзен вышел из лаборатории. Но Хьюз не спешил надевать наушники, его мысли занимало теперь другое. Он шагнул к столу, выдвинул боковой ящик и взял оттуда дешевый одноразовый телефон, который купил на улице. Новенький глянцевый смартфон, выданный ему Бюро, лежал на столе нетронутый.

Доктор Рэндалл Крейтон-третий в приятном изнеможении откинулся на спинку водительского кресла. Большой восьмицилиндровый двигатель тихо урчал, выпуская маленькие белые облачка из двух овальных выхлопных отверстий. Тонированные стекла покрывал конденсат от горячего дыхания двоих. Ее прощальный поцелуй так возбудил их обоих, что они снова занялись сексом на пассажирском сиденье, полностью опустив назад роскошную кожаную спинку. Сумеречное небо за дымчатыми стеклами казалось темным, как ночью.