– С себя начни, работница, – перекривилась третья хозяйка псов.

– Главна, Рича хытел тока паиграть… – пожимала здоровенными плечами первая дама.

– Знаешь… – не могла успокоиться Людмила. – Моя собака наигралась уже с такими зубами. Я его… Я его вчера вон от того дерева отвязала… На него собаку травили! А я отобрала! А теперь твой! Поиграть несется!

Женщины переглянулись. Им все же удалось изловчиться и посадить своих собак на поводок, и теперь слушали Людмилу с открытыми ртами.

– Серьезно, что ли? С ума сойти! – сокрушались женщины.

– Это ж что за люди такие? – покачал головой хозяин «олененка».

– Да нелюди это, – поддержала его жена.

– А-а, тык эта Гурон, наверна… – вдруг выдала первая женщина. – Не, ну а чиво? Все он правильно делаит. Он собаку для боев купил, а на ком его натаскивать-та?

Ее подруги вдруг обернулись к ней с ненавистью:

– Чего – совсем уже?! Для боев! Это ж чтобы они себя разорвали, собаки, да?! А Гурон, между прочим, вообще добрый был, а его сейчас запинают, на собак натаскают, и все! Наших уже не отпустишь! Ты чего думаешь-то?!

– А где живет этот Гурон? – спросил мужчина.

– А я-та откудава знаю? – вытаращилась хозяйка овчарки. – Мы просто так… ходили вместе с собаками… Ой, и вот эта собака с нами ходила!

Она увидела, как из-за пазухи Людмилы высунулась испуганная морда Мишки, и ткнула в него пальцем.

– А чей-то вы ихнюю собаку стащили?

У Людмилы вдруг в голове мелькнула страшная догадка.

– Играли, говоришь? А на эту вот «ихнюю» собаку своих псов вместе травили? Ну?

Видимо, вместе, потому что толстая тетка вдруг молчком потянула своего пса и, не сказав ни слова, подалась к выходу из парка.

– Вот сволочь! – запыхтели ее знакомые. – И ведь с первого раза не скажешь!

– А вы… Вы спасли эту кроху? – спросила вдруг у Людмилы одна из хозяек овчарок.

– Да, – кивнула Людмила. – Эту спасла… А вот Гурона, его бы тоже как-то…

Женщина восхищенно смотрела на Людмилу, а потом не выдержала:

– Вот, вы знаете! Вы… вы вот такая смелая и добрая! И это ничего, что вы страшненькая, правда же? Главное, душа у вас…

– Ой… – как от зубной боли поморщилась Людмила. – Вам вообще рот нельзя открывать. Из вас такие глупости выскакивают! Хотя… да, душа у вас тоже ничего.

Разошлись новые знакомые довольные друг другом.

Людмила спустила с рук Мишку, и тот теперь, весело помахивая хвостом, бежал впереди, указывая дорогу домой.

– Надо же, запомнил! Мишка, ты у меня вундеркинд! Вот другого слова просто не подберу – вундеркинд! Если б ты знал, как я напугалась этих псин! Вот прямо все коленки стали какие-то… нет, сначала-то я ничего не поняла, только видела, что тебя хотят сожрать, а вот потом напугалась от всей души!

Мишка, негодник, поворачивался к хозяйке и смотрел с таким видом, будто говорил:

– Ой, не понимаю я вас, человеков. И чего бояться-то? Ну подбежали бы, я бы их за нос тяпнул, какие проблемы? Эх, храбрости б вам…

Они уже почти вышли из парка, когда Людмилу окликнули.

– Женщина! Женщина! – кричал чей-то мужской голос.

Сначала она даже не подумала, что зовут ее, но уж потом сомнений не осталось.

– Женщина с собакой! Худая такая! Как моя смерть! Женщина, остановитесь, пожалуйста!

Она обернулась. Мишка натянул поводок и выразил немедленную готовность вцепиться в ногу наглеца.

К ним навстречу торопился… Колобок!

– О боже мой, а я думала, кто-то стоящий… – вздохнула Людмила. – Что вы хотели, потенциальный покойник?

– Какой я, простите, вам покойник? – подошел к ним Лев Венедиктович и немного обиделся.

– Так вы ж меня постоянно своей смертью кличете.

– А если вы по-другому не отзываетесь, – пробурчал Лев и тут же заблестел глазами. – Я же вас специально сегодня ждал! По парку хожу и ищу вас, представляете!