Увы, придумать что-то получше среди ночи не удалось ни ему, ни ведьме, которая план одобрила.

– Пойду выманю пёсиков, – проговорила она хриплым шёпотом. – А ты буди этого, встретимся тут же через четверть часа.

Эрик скривился, но кивнул и коротко глянул за угол. Морда стоявшего у дверей хозяйского кабинета громилы даже в свете факела отливала зеленью, явно указывая на долю крови болотных троллей. Выглядел охранник тупым, но ушами вертел шустро, а дубинка в его руках была весьма увесистой.

Вслед за ведьмой Эрик тихо отступил от угла и прошёл до лестницы – принцесса спала в лучшей комнате на том же этаже, где находился кабинет, а вот сопровождающим достались покои пониже и попроще.

– Сама-то одобряешь, что к девчонке этого приставили? – спросил он неожиданно для себя. Хелен неопределённо пожала плечами, и Эрик язвительно хмыкнул: – Ну да, кого я спрашиваю. Охранник-оборотень после няньки-ведьмы – ерунда ж. Чем только их величества думали…

Глаза Хелен сверкнули такой яркой зеленью, что он отшатнулся.

– Ты говори, – медленно произнесла ведьма, – да не заговаривайся. Много вас было за эти годы, смешливых, да мало осталось. Я-то плюнула да забыла, но ты не захочешь знать, что стало с теми, из-за кого плакала моя девочка.

Эрик хотел сказать, что ничего такого не имел в виду, и покойной королеве, разумеется, было виднее, кому доверять ребёнка, а он готов принести извинения…

Но не смог.

Язык прилип к нёбу, а горло сжала невидимая рука. Несколько жутких мгновений Эрик пытался и не мог вздохнуть, перед глазами замелькали точки, в ушах зашумело море, зазвучали крики, загрохотали пушки, затрещала ломающаяся мачта. Женщина, стоящая на корме парусника, вскинула руки, и в её ладонях зазмеились молнии, а налетевший ветер разметал распущенные чёрные волосы, в которых не было ещё ни намёка на седину…

А потом Хелен небрежно шевельнула пальцами – и отпустило.

– Иди уже, – велела она и скрылась в темноте коридора, оставив Эрика молча хватать ртом воздух.

Когда она ушла, он выпрямился, сплюнул, в который раз за ночь помянул тёмных демонов, сбежал на нижний этаж, перепрыгивая по две ступеньки, и свернул туда, откуда доносился приглушённый расстоянием храп подчинённых.

Если в отряде найдётся, к примеру, вампир или ещё какая мерзость, он, наверное, уже не удивится.

Оборотень проснулся за миг до того, как Эрик тряхнул его за плечо, в глазах отразилось пламя свечи, и протянутая рука повисла в воздухе.

– Вставай, – буркнул Эрик. – Дело есть.

Парень чуть сузил глаза, но спорить не стал и бесшумно выскользнул в коридор. Эрик с тоской глянул на одеяло, оставшееся на скамье, и потопал следом.

Оборотень – как там его звали, Бьорн, что ли, – ждал у двери. Эрик глянул снизу вверх и ощутил новый укол раздражения. Телохранитель принцессы был почти на голову выше него и раза в полтора шире в плечах, а смазливую физиономию хотелось профилактически начистить несмотря на габариты. Взгляд парня тоже был не слишком-то приветливым – впрочем, сложно быть милым с человеком, который разбудил тебя среди ночи с неизвестными целями.

Бьорн потёр левый глаз, зевнул и спросил:

– Ну?

Прозвучало почти как «Му?» с которым недовольный бык мог бы приветствовать незнакомца, решившего срезать путь через его луг, на котором паслись его коровы.

Эрик поспешил выкинуть из головы неуместные ассоциации и заставил себя вспомнить, что он тут, вообще-то, командир.

– Мне нужно, чтоб ты незаметно проследил за хозяином. Этот тип ведёт себя подозрительно.

Бьорн сдвинул брови.

– Незаметно? Я?

Эрик прикинул, что вряд ли человеку таких размеров часто поручали подобные задания.