Всё нутро Олафа требовало действовать – встать на защиту тех, кто не мог позаботиться о себе сам. Анкиллирец никогда не замечал за собой стремления к геройству, однако всегда рассуждал трезво. Природа не обделила его ни силой, ни усердием, и Олаф чувствовал определённую ответственность, лежащую на нём. Если он может помочь окружающим, значит, он будет делать это, пока силы не оставят его. Но жажда приключений говорила в воине сильнее чувства справедливости. В широкой груди анкиллирца билось сердце истинного авантюриста – отважного и готового к любым опасностям. Ни разу за свою жизнь Олаф не уклонялся от возможности помериться силами с противником, решительно бросая вызов опасностям, поджидающим за поворотом. Да, порой усталость внушала ему мысли о спокойной степенной жизни за стенами крупного города. Однако истинное наслаждение он испытывал, лишь когда проводил ночи под открытым небом.

Ветерана оторвал от размышлений стражник, отделившийся от уличной толпы и идущий в сторону «Гальюна».

– Фрейн, у нас гости! – пробурчал Олаф.

Сурт, ввиду очевидных причин всегда уделявший представителям закона особое внимание, заметил, что стражник сжимал в руке некий предмет, и ответил:

– Не думаю, что он идёт сюда промочить горло…

С этими словами вор натянул капюшон и сгорбился над своей кружкой: ни дать ни взять подвыпивший завсегдатай. Анкиллирец не раз видел подобное представление, ведь Фрейном интересовались во многих городах побережья. Чтобы не привлекать внимания к своему товарищу, воин сделал вид, что хочет размять ноги. Он прошёлся по залу и, облокотившись на барную стойку, принялся изучать представленный на полках алкоголь.

Стражник, бряцая доспехами, поднялся по ступеням, проследовал к барной стойке и, поприветствовав Олафа, обратился к хозяину постоялого двора, протягивая ему свёрнутый пергамент.

– Добрый день, Хазель! Как делишки?

– И тебе дорого денёчка, Клиан! Всё хорошо, грех жаловаться, – развёл руками Хазель, обезоруживающе улыбаясь.

– Поговаривают, вчера тут было негде яблоку упасть! – осмотрелся стражник, на секунду задержав взгляд на сгорбленном сурте. – Будь добр, повесь объявление на доску! Бургомистр просит твоего содействия, – важным тоном добавил он.

Хазель взял пергамент из рук стражника и положил его на стол:

– Вчера действительно было людно. Давно не выдавалась такая прибыльная ночка! – хихикнул он, похлопывая по кошельку, висевшему на поясе. – Может быть, хочешь выпить? – спросил он приятеля.

Но, получив отрицательный ответ, толстый трактирщик развернул пергамент и принялся его изучать. Стражник неожиданно повернулся к анкиллирцу:

– Вы ведь не из местных? – поинтересовался он, вглядываясь в лицо русобородого человека на голову выше него самого. – Я раньше не видел вас в Нариктире. Меня зовут Клиан Торн, я несу дозор на западной стене. А вы кем будете?

Отставной военачальник пожал протянутую руку и представился:

– Олаф Тенкоррон, к вашим услугам.

– Ах да, конечно! – хлопнул себя по лбу стражник. – Рокс говорил мне, что вы прибыли сегодня утром. – Заметив недоумение, застывшее на лице собеседника, он тут же добавил: – Рокс – привратник, который сегодня дежурит на главных воротах. Он сказал мне, что вы ищете работу. Верно? – стражник уставился на гостя.

Излишнее внимание не предвещало ничего хорошего, и Олаф уже успел пожалеть о том, что не скрылся в полумраке трактира вместе со своим другом.

– Рокс вас не обманул, – степенно ответил он, надеясь, что это положит конец новой волне расспросов.

– Вас заинтересует объявление бургомистра! – уверенно кивнул Клиан.