- Это кто у вас тут сладкие парочки? - сказал этот тип. И говорил он как-то замедленно и коряво, будто реально был под какими-то веществами.

- Я с Ксюхой, естественно, и Гу́ся со своим.

- Он не мой.

- Привет, - обратился ко мне этот поц и протянул руку для пожатия. – Я Лёня.

- Рамиль, - встал со скамьи и нехотя пожал его руку.

- Играем? – спросил Гусыня, уже завладевшая мячом.

- Давайте! – снова этот до тошноты дружный галдёж.

Странный парень встал на противоположной стороне площадки.

- Все ждём скидок от Чёрной Пятницы, - оповестил Лёха всё, блин, село и встал напротив меня под сеткой.

- А он играть-то, вообще умеет? – указал я кивком головы на этого Пятницу. – Может, ему обратно домой, чтобы проспался или лекарство какое принял?

Со всех лиц мгновенно сползли улыбки. Только этот Лёня продолжал улыбаться, но уже несколько снисходительно.

Кто-то резко схватил меня за футболку на плече и потянул в сторону к вытоптанному месту подачи мяча.

- Ты идиот?! – шикнула на меня Гусыня. – У Лёни ДЦП. Нужно объяснять, что это такое?

- Предупреждать, блин, надо! – теперь пришла моя очередь пучить глаза и шипеть ей в лицо.

- Предупреждать о чём?! О том, что нужно за языком следить и оставаться человеком, даже если незнакомый тебе человек пьяный? Он к тебе, вроде, без агрессии и гнилых подкатов обратился. Или нет? – сверкала она гневным взглядом.

- Твою мать! – оборачиваться не хотелось. И так понятно, что там я увижу лишь осуждение на лицах всех собравшихся.

- Извинись, - смотрела мне прямо в глаза Гусыня.

- За что?! Я ничего не сделал!

- И именно поэтому тебя через минуту закопают под одним из столбов. Извинись, и мы начнём игру.

Стиснул челюсти. Никогда ни за что не извинялся и не хотел, потому что не за что было. Но сейчас впервые почувствовал себя отвратительно и жалко. Осуждение на лицах собравшихся было заслужено.

Прошёлся по лицу ладонью и, резко вдохнув, повернулся ко всей компании.

На лицах парней чётко читалось желание втоптать меня в грязь и коровье дерьмо. Даже на лице миловидной Ксюши читалось это желание.

Подошёл к Лёне, который всё так же открыто улыбался и, походу, просто ждал начала игры.

- Слушай, это… - замялся я, не зная, какие слова подобрать. – Ты, прости, ладно? Просто, я никогда не… ну… не видел…

- Да забей, - отмахнулся Лёня и улыбнулся ещё шире. – За этот год в универе я привык, что некоторые городские шарахаются от меня или брезгуют. Не все, конечно, но бывает. И тоже, то алконавтом называют, то ещё как... Пока не познакомятся. Нормально всё. Я понимаю.

- Без обид? – протянул я ему руку для пожатия.

- Какие, нафиг, обиды? – пожал он в ответ мою ладонь. – Все свои.

Сгладив внезапно образовавшийся острый угол, вернулся в команду к Гусыне и заметил на ее лице одобрительную улыбку. Народ вокруг тоже расслабился и стал шутить.

- Ну, что, народ? Играем? – спросила Гусыня, готовясь подавать первый мяч.

- Давай, замоторивай! – хлопнул в ладоши Лёха. – Проигравшая по пяти партиям команда тырит картоху для вечернего костра.

9. Глава 9. Рамиль

- Лови-лови его! – кричала Гусыня, пасуя мне мяч, лежа на земле. – Рамиль!

Отступая назад, в полутьме с трудом разглядел летящий в стратосферу мяч. Прыгнул и ударил по нему ладонью, перекинув на другую сторону площадки.

Команда соперников, в лице очкарика, приняла мяч и дала мягкий пас чуваку, который вполне заслуженно имел прозвище Чёрная Пятница. Таких мощных скидок и каждую одну рукой я еще не видел. Вообще, было невозможно угадать, куда прилетит мяч в этот раз и, самое главное, как?! Как ему удавалась скидывать мяч под самую-самую сетку почти у столба да так, что всем казалось, что мяч, либо не перелетит через сетку, либо, вообще, улетит за пределы площадки?