Толчок! Ещё один – словно великан взял в руки молоток и со всей силы бьёт по Марсу! Интересно, здесь всегда так или только нам повезло?..

– Что это? – Инга с ужасом смотрит на меня. Такого взгляда я не видел даже тогда, когда мы попали под метеоритный дождь, когда летели сюда.

– Для выражения моих чувств есть аббревиатура только из двух букв.

Толчки прекратились.

– Не время кидаться остроумными фразами!

– Я и не кидаюсь – пытаюсь разрядить обстановочку.

– Да уж, обстановочка ещё та, – Ингу слегка потрясывает, но она смогла отцепиться от стола.

Станцию Хранения Проб начали строить ещё во времена моих старших классов в школе – такой ажиотаж был! Помню, учителя все наперебой рассказывали, какой же это прорыв – первое в истории человечества строительство на другой планете. Сама задумка казалась до простоты гениальной – пригнать на Марс трёхмерный печатный принтер и с его помощью напечатать здание. Я тогда ещё спросил учителя по космическим технологиям, почему только стены будут строить? Станция – целый организм: нужны вода, воздух, электричество; где всё это взять? Учитель посмотрел на меня как на дурака со словами: “Ты не понимаешь! Это ведь такой прорыв!”. К сожалению, прорыв заморозили, когда я учился на третьем курсе, и возобновили лишь через пять лет после того, как я закончил институт.

– Свяжись с Гораздом! – вырывает меня из размышлений голос Инги.

– Точно! – включаю наушник и жду, когда он загрузится.

Техника меня не особо любит – вечно тормозит в моих непутёвых руках.

– Что случилось? – в общую комнату вошёл Женя, молодой парень среднего роста, с взъерошенными кудрявыми волосами и тёмно-синими глазами. Он отсыпался после нашей последней вылазки.

– Сейсмическая активность, – сухо произношу я.

– Какая-то чрезмерная активность, я даже с кровати упал! Почему меня никто не предупредил, что нужно привязываться ремнями?!

– Женя, – смотрю на него сурово, – я бы пошутил сейчас про ремни, но ситуация, знаешь ли, не способствует.

– Ладно, сейчас посмотрю, все ли системы в порядке.

Я начинаю нервничать – Горазд давно бы уже голосил в наушник. Наверняка он, Ваня и Оля не смогли пропустить такой грандиозный фейерверк марсианских чувств.

Горазда расхваливали все, кому не лень, – с самого детства, ещё со школы. Он шёл бок о бок рядом со мной, но я всегда находился в его тени. Помню, в школе мы проводили испытания роботов-исследователей в условиях непроходимости. Роботы делались примитивные – отчего-то преподаватели и их кураторы были твёрдо уверены, что роботы должны быть похожи на собак. Типа, собака – друг человека – никогда не бросит, лишнего не спросит. А я взял и модифицировал свой экземпляр накануне презентационных испытаний! Никакая собака не сравнится с возможностями паука – я перенастроил гравитационные коэффициенты, поменял механику конечностей на гидравлическую систему, установив внутри жидкость, регулирующую подачу энергии. Мой робот-паук бегал в шесть раз быстрее, мог взбираться на самое высокое препятствие и тратил в пять раз меньше энергии, но первое место отдали Горазду. Почему?! Потому что у него был робот-собака – роботы должны быть похожи на собак, а не на пауков!..

Когда меня пригласили на предварительные испытания, то я не удивился, увидев Горазда. Я знаю, что он метит на пост Министра Развития Космоса, а полёт на Марс – лишь промежуточный период в его «ошеломительной» карьере. Естественно, командиром нашего экипажа назначен Горазд…

– У нас проблемы, – вижу даже издалека, что Женин планшет выдаёт ошибку.

– Что случилось? – спрашиваю.

– Утечка кислорода! Нужно перекрывать по очереди воздуховоды и искать место повреждения.