Наступила зима, повсюду лежит белый снег, на ветках собралась стая Зимняков, к замку вновь слетелись снегири. В этот раз у стен замка шастали песцы, их не сразу замечали, они были белее снега и всё время что-то вынюхивали. Завидев вурдалака, тут же разбегались. На улице грели лучи солнышка. Но это только днём, а ночью стоял лютый мороз, такой, что капля воды замерзала, не долетая до земли. По ночам бушевали метели, заметая всё на своём пути. Деревья были укрыты белым покрывалом, с крыш осыпался обжигающий снег.

В саду у дерева на скамейке сидят Феликс с Анькой и мило общаются.

– Всё никак не могу привыкнуть! Здесь так быстро зима наступает. Ещё вчера деревья были разноцветными, а земля была усыпана листьями!

– Да! У нас необычная природа. По два солнца и две луны. – Тихим голосом сказал Феликс, а Анька не придала значения этим словам.

– А Мартоуф, он ведь наполовину вурдалак? – спросила она.

– Да.

– И наполовину человек.

– Нет, людей у нас нет и никогда не было, он наполовину колдун.

– А вы?

– Я вурдалак чистой королевской крови.

– А бывает не чистая?

– Да. Не чистая кровь – это когда, к примеру, папа – король, а мама – дочь высшего вурдалака, который не является королём.

– А высший вурдалак – это кто?

– Они тоже считаются главными, и вурдалаки к ним прислушиваются, но они на голову ниже королей.

– А упыри – не вурдалаки?

– Нет. Они отличаются от вурдалаков своей жестокостью. В них нет крови, буквально они пустые, легко могут рассыпаться. А у вурдалаков она есть. Поэтому они питаются кровью, а мы, вурдалаки, нет. И упыри, в отличие от вурдалаков, сгорают на солнце.

Анька взглянула на медальон, висевший на груди у Феликса.

– А этот медальон? – указала на медальон.

– Медальон – это королевская реликвия, он хранит в себе много тайн, о которых знаю я и ещё кое-кто.

– Понятно.

– А Макс и Серег? Они – вурдалаки?

– Макс – да. Серег наполовину вурдалак, наполовину маг.

– Да, я видела, как он играет с огнём… Феликс, за эти три года я кое-что заметила. Почему некоторые вурдалаки отражаются в зеркале, а некоторые нет?

– Большинство вурдалаков не отражаются в зеркалах, потому что они не боятся ни смерти, ни жизни, у них нет страхов. Отражение зеркал – это как ещё один мир, мир зазеркалья, который отражает всё: ложь, страхи, злость, доброту, счастье. Строение организма вурдалака сильно отличается, например, от твоего. В нашем теле нет некоторых органов: печени, почек, кишечника. Они нам не нужны. Незримая магия поддерживает в нас жизнь, делает наше тело иным, почти что безупречным. Мне немало лет, и за несколько столетий я научился контролировать магию своего тела. Если я захочу, я отражусь в зеркале, если нет, то как бы ты ни старалась, ты не разглядишь меня в нём.

– Понятно.

– Знаешь, раньше мы каждый год устраивали бал для всех вурдалаков…

– И ты хочешь провести его в этом?

– Да.

– Прикольно, а нам с Мишкой присутствовать можно будет?

– Конечно. Только некоторые кланы не очень любят чужих…

– Понимаю. Мы будем всё время рядом с Максом и Серегом.

– Отлично. Что ж, тогда я пойду всех обрадую, – Феликс встал.

– Я ещё посижу.

– Хорошо.

Феликс ушёл, а Анька осталась сидеть на скамейке и смотреть на белый снег, вспоминая, как дома они с друзьями баловались, валялись в снегу, делали снеговиков и ангелочков.

В замке все начали готовиться к балу, все, кроме детей. Мишка, теперь уже высокий, в два с половиной аршина, стройный, пленительный, брутальный, харизматичный, благовоспитанный молодой человек, с Марти бегали на улице и по-ребячески бились на деревянных мечах, а ЁК из снежного домика обстреливал их снежными комками. Через пару минут Анька к ним присоединилась. Аня, очаровательная, цветущая, обворожительная девушка с золотистыми волосами, веснушками на носу и щёчках и большими невинными зелёными глазами – всё это подчёркивало её миловидность. В лице её всё ещё таилось что-то детское. Она была невысока ростом, но казалась высокой – так строен был её тонкий стан.