Малки произнёс это столь будничным тоном, что Шакнир помимо своей воли обернулся, на секунду упустив учителя из виду. В следующий миг он почувствовал удар под колени, сделал отчаянную попытку не упасть, взмахнул руками, получил металлическим навершием по кисти и выронил свой посох. Малки, подскочив, пнул ученика ногой под рёбра, заставив перевернуться на бок, и набалдашником добавил по копчику, так, что Шакнир вдруг оказался лежащим на животе. Голова Шакнира свесилась с края утёса, далеко-далеко внизу гудело свинцовое море. Между лопаток Шакниру упёрся сапог, и Малки, явно веселясь, сказал:

– И, Шакнир, последнее. Враг всегда хочет тебя обмануть. Всегда. Это то правило, которое ты должен усвоить не хуже шести Заповедей. Поднимайся. Поединок окончен. Если хочешь знать моё мнение, из тебя будет толк. И сейчас можешь мне верить. Я говорю не как противник, а как наставник. Давай, вставай скорее. Обед скоро.

…

Убийца открыл глаза, пристально посмотрев на Азата:

– Конечно, я помню Малки. Такое не забывается.

– Он здесь, Шакнир. В этом городе. Он выжил, один из немногих, после разгрома Серых. И у него есть информация, важная для твоего Заказа.

***

Шакнир шёл по петляющим улицам торгового района вслед за магом. Прямо над их головами парил небольшой желтоватый шарик, освещавший дорогу там, где не было масляных фонарей. Торговый район, в центре которого раскинулся пустующий в этот час огромный рынок, а в каменных домах жили преимущественно купцы, упирался в квартал складов. Шакнир хотел бы назвать эту часть города «трущобами», но очень уж она была чистой – Император постановил, что в крупных городах трущоб быть не должно, и несколько лет назад солдаты Императорского внутреннего корпуса здорово прошерстили все мало-мальски значительные селения, безжалостно арестовывая и ссылая на шахты и рудники обитателей неблагополучных кварталов. Преступность, однако, никуда не делась, а лишь видоизменилась, стала более благообразной – об этом свидетельствовал здоровый детина, внезапно отделившийся от стены одного из домов и преградивший им путь. Зверское лицо его, равно как и внушительный нож на поясе, не предвещали ничего хорошего, но, увидев высокую фигуру мага, амбал приветливо осклабился и даже слегка наклонил голову:

– Господин Азат, моё почтение. Господин Малки ждёт вас. Этот тоже? – детина ткнул пальцем-колбаской в сторону Шакнира.

– Да, он со мной.

– Ну-ну, – здоровяк пристально посмотрел на Шакнира, а после, забавляясь, сделал угрожающее движение в его сторону и цыкнул зубом, довольно улыбаясь. Убийца на секунду приостановился, коротко взглянул на душегуба пронзительными голубыми глазами и не отказал себе в удовольствии – невероятно быстрым и ловким движением щёлкнул по мясистому носу. Амбал, брызнув слезами от неожиданности, отпрянул, схватился за нож, но, поняв, что вступать в поединок смысла нет, отступил, что-то рассержено бубня под нос.

Когда убийца поравнялся с ушедшим вперёд магом, тот недовольно нахмурил брови:

– Шакнир, право слово, что за ребячество?

– Я не люблю, старик, когда всякие прохиндеи так ко мне относятся.

– А если бы он достал нож? Что тогда?

– Неужели в глубине души ты матушка-гусыня? Откуда такая забота о рядовом наёмном убийце? – усмехнулся Шакнир.

– Шутник. Надо было наслать на вас обоих Паралич, полежали бы полчаса, подумали о жизни. Ладно, хватит. Мы пришли.

Маг и убийца остановились перед скучным каменным серым зданием, таким же унылым, как и всё прочее в складском районе. Впрочем, Шакнир опытным глазом уловил и некоторые отличия – узкие окна больше напоминали бойницы, тяжёлая дверь была слишком толстой даже для склада, а лежавшие на первом этаже свёртки парусины и тканей не скрыли от взгляда Шакнира небольшую дверь в углу, возле которой переминался субъект бандитского вида, с небольшим арбалетом за спиной. За дверью оказалась узкая винтовая лестница, приведшая на второй этаж здания.