Мама, ты же взрослая! Подскажи, как стереть это чувство?! Подскажи! Пожалуйста!!! Мам…

Ты за ужином сказала, что выбьешь мою любовь ремнём… Ты, правда, думаешь, что он поможет? Разве ты не помнишь себя? Свою первую любовь, свои первые чувства?

Мам… поверь, я не хотела любить, не хотела! Если хочешь, я всеми силами буду бороться со своими чувствами… Всеми… Мам… ты только помоги мне!

Мам…

***

20 октября. Утро. Мама долго будила. Никак не могла проснуться. Сестра уже подскочила и застилала кровать. Едва разлепив глаза, я сжалась в комок, обнимая одеяло. Что будет сегодня? Что?

Как только вошли в школу, сразу услышала его громкое: «Здравствуй, Людмила!» Быстро бросив ответное приветствие, со всех ног понеслась к гардеробу. Там, затерявшись среди рядов с куртками, замерла, уставившись на его куртку. Желание прикоснуться к ней, вдохнуть её запах, было настолько сильным, что пришлось ущипнуть себя, чтобы не поддаться глупым чувствам. На глаза навернулись слёзы. Будь моя воля, я б оделась и убежала бы отсюда. Я не могу так учиться. И не только учиться, но и жить. Не могу. Я хочу владеть собой. Владеть своим телом, своей душой. Я чувствую себя словно горящая свечка. Фитилёк – это я. Он изнемогает от любви. Его всё меньше и меньше. Воск – моя привычная жизнь. Жизнь беззаботного ребенка. Фитилёк горит – это горю я. Воск плавится – это плавится и стекает моя прежняя жизнь. …Чувство, что ещё чуть-чуть и меня не станет. Я растворюсь, исчезну… точно так же, как и исчезает, растворяясь в небытие, каждая догоревшая свеча…

…На одной из перемен, я сидела с Миркой на лавочке второго этажа, щелкая семечки. Из перпендикулярного коридора доносились писки и визги моих одноклассниц: Али и Оли, а также смех Сергеенко и Мишкина. Судя по всему, они их зажали у стенки, и вовсю веселились.

Тысячи острых иголок вонзились в сердце. Ещё и ещё. В голове без конца стучало одно слово «Сволочь!» Я чувствовала себя на грани, мне казалось ещё чуть-чуть, и я зареву.

Тут он показался из-за поворота и сел рядом со мной. Его нога коснулась моей. От этого прикосновения меня прожгло насквозь. Я поторопилась встать, и тут же услышала его голос:

– Людмила, дай семечек.

– Попроси у Миры, – бросила я сердито, направляясь к лестнице, ведущей на третий этаж.

Уже, ступив на первую ступеньку лестницы, я почувствовала сильную боль в руке, кто-то резко схватил меня за руку выше локтя и развернул к себе. Это был он. От неожиданности у меня отвисла челюсть. Но он этого, по ходу, не заметил. Он, как всегда, смотрел мне в глаза, заставляя трепетать мою душу. Мы были так близко… так близко…

– Я попросил у тебя! – сказал он с нажимом на последнее слово, прожигая насквозь меня своим взглядом. И я бы, не устояла, я бы ему их дала, но где-то далеко я услышала смех Альки и Ольки. Вся злоба вернулась обратно.

– Не дам!!! – в негодовании крикнула я, и, вырвавшись, бросилась наверх.

На глазах дрожали слёзы, тряслись губы, бешено колотилось сердце, а главное, тяжелым грузом давила и душила обида. Бабник! Бабник! Иди к чёрту! Вылазь из моего сердца! Вон! Вон! Я дошла до третьего этажа, но там стояли девятиклассницы, в их глазах читалось явное удивление. По ходу они всё видели и слышали. Развернулась обратно. Пойду до первого, к зеркалу.

У зеркала вертелась шпана, орали, визжали. Боже… стать бы вновь такой же маленькой… и всё забыть, как страшный сон. Ни забот, ни проблем… И как ни странно, там даже «любовь» была иная… совсем иная. Добрая и хорошая… без страданий и боли. Закрыв глаза, представила себя ребёнком. Я – первоклассница, иду домой. Рядом со мной шагает мальчишка и несёт мой портфель. Он выше меня на целую голову, и столько всего удивительного знает, хоть и второгодник. М-да, он был второгодником. И мне было на это плевать. Я была горда, ведь он был для меня не просто мальчишкой, он был моим героем. Однажды он защитил меня от огромной кусачей собаки, постоянно лежавшей посередь дороги на середине нашей улицы. И с тех пор он стал моим вечным спасителем от неё. А ещё он каждый день угощал меня конфетами, и я все до одной приносила домой, деля их с сёстрами. Мама над нами посмеивалась, старшая сестра тоже…