– Ты не думал о том, чтобы попробовать завести отношения? – ненавязчиво спросил я.

– Зачем?

– Не знаю. Ну… Ты ведь не будешь всегда один.

– Почему нет? Я не завишу от кого-либо, делаю все, что моей душе угодно, полная свобода действий, никаких обязательств. В случае, когда мне нужна женская энергия, я ее получаю.

– И ты планируешь прожить так всю свою жизнь?

– И снова – почему нет?

– Сейчас не помешала бы лекция Лоуренса о деградации семейных ценностей.

– О-о-о, да, моя любимая. Лекция о важности морали и создании семьи от человека, скрывающего систематические измены матери от отца.

Мы оба засмеялись, но смех сменился неловкой тишиной. Как бы забавно это не звучало, нам, действительно, было жаль Лоу и его семью.

– Мне всегда было интересно, что толкает человека на измену, – задумчиво произнес Скотт.

– Не думаю, что можно выделить конкретные универсальные аргументы. В основе каждой измены кроются свои причины. Кто-то изменяет, потому что чувства прошли, но не хватает смелости признаться и разорвать прежние отношения. Кто-то изменяет ради денег или власти. Кто-то изменяет, чтобы отомстить. И, конечно, нельзя забывать о тех, кто изменяет, когда очень пьян.

– Все настолько неоднозначно. В каждом из случаев на того, кто изменяет, можно взглянуть с разных сторон – обвинить или понять.

– Слишком сложно, чтобы нам рассуждать об этом. Не знаю, как бы я поступил, если бы девушка мне изменила.

– Эби так не поступит, – Скотт ехидно вскинул брови, и я бросил в него первую попавшуюся тетрадь, лежавшую на столе.

Следующим утром между Эби и Моникой снова состоялсяне самый приятныйразговор, но на этот раз меня рядом не было. Для того чтобы и в дальнейшем вам было понятно, откуда растут ноги, поясню – обо всех ситуациях, при которых я лично не присутствовал, я узнавал со слов третьих лиц позже. О некоторых даже спустя годы.

На обеденном перерыве все старшеклассники толпились в столовой, занимая свободные столики и уплетая сэндвичи, принесенные из дома. Эбигейл пила кофе и жевала картофельную запеканку из контейнера, в то время как Моника пила диетическую колу и голодными глазами осматривала всех вокруг.

– Как мне надоели эти диеты, – печально произнесла она. – Иногда мне кажется, что я скоро испарюсь, а весы показывают все те же цифры.

– От этих диет никакого толку, ты ведь сама знаешь. Ты один день ешь огурцы и тертую морковь, потом срываешься и еще три дня ешь как в последний раз. Если тебе не нравится твое тело, займись спортом или хотя бы йогой, для начала.

– Знаешь ведь, спорт – это по твоей части, а у меня с ним отношения вообще не ладятся. Что сегодня вечером делаешь? Может, сходим в торговый центр?

– Я бы с удовольствием, но сегодня не могу, извини. Я поеду к Дилану, – Эби спешно запустила в рот следующий кусок запеканки и уставилась в заблокированный телефон.

– О, у вас сегодня романтик? – оживилась Моника.

– Не совсем.

Эби дорожила дружбой Моники, со всеми ее сумасбродными идеями, шумной болтовней, часовыми разговорами по телефону и бесконечной страстью к шопингу. Моника была ее единственной по-настоящему близкой подругой, пронесшей сквозь годы все чувства и переживания от взросления, все секреты и обещания.

– Эбс, ты снова за свое? – Моника сердито отодвинула свою баночку с колой. – Ты обещала мне, что такого больше не будет.

– Я сдержу свое обещание, но позже. Мне сейчас нужны деньги.

– Какие к черту деньги? Ты с ума сошла?

– Не кричи, пожалуйста, нас услышат!

– Эбс, – Моника перешла на злобный шепот. – Ты должна прекратить. Ты же понимаешь, если твой отец узнает о том, что ты в этом замешана, он уничтожит и тебя, и Дилана, и Алекса, и всех остальных.