– Нет! Поди прочь, оставь меня! – сжался в уголочке паренек вне себя от ужаса и страха.

Сейчас он не мог больше ни о чем думать, как о страшном Будущем, что сулило ему «Отчаяние».

– Иди же ко мне, мальчик мой! Ведь ты и я – одно целое, – рычала Коварная Госпожа.

Тем временем старик всё ближе и ближе подползал к нему на брюхе.

– Ну же, чего ты боишься?! Иди ко мне, я не кусаюсь, – оголила она пасть, в которой не было зубов.

– Чего, я боюсь… – повторил за ней Марк, не раскрывая рта.

«Я… Боюсь самого себя».

Вдруг осенило мальчика.

Не желая больше терпеть всех этих мук, он кинулся к Существу, отдаленно напоминавшему его самого. Недолго думая, упав перед ним на колени, Узник обнял ему голову и прижал к своей груди.

– Прости! Прости меня! Я виноват, виноват! Но я… Как бы не было мне больно, я люблю тебя! – залился горькими слезами мышонок.

Немощный старик, рассудок которого прояснился и «Отчаяние» из него, как ветром сдуло, поднял на него сухие глаза, уже не способные источать слезы.

– Спасибо, что не пал духом! И не сдался на милость недругам. Ты… Я… Одно целое! – тихо прошептал он в ответ.

Затем мужчина обнял Марка и всю «Темницу Души» озарила яркая вспышка Света…

– Да что у вас тут за муравьи-переростки такие!

– Им нет конца!

– Огонь гаснет, Капитан…

– Они взбираются на борт!

– Н-е-е-е-т! – раздавались со всех сторон дикие крики посреди схватки и бушующей стихии огня, охватившей «Рузальду».

Всюду, куда не взгляни, раскинулось «целое море» «Огненных Муравьев», облепивших «Корабль Пустыни» капитана Тахира со всех сторон. Не страшась смерти, они взбирались на борт по телам сородичей, убитых острыми клинками, что торчали по оба борта.

Вооружившись длинными копьями, все, кто мог стоять на ногах, яростно боролись за свою жизнь. Но силы были неравны.

С каждым новым натиском «противника», не ведающего страха и пощады, Отчаяние брало вверх. Еще совсем немного и неминуемая погибель настигла друзей Марка.

– Леячка?! – тихо прошептал мальчик, чей взгляд затуманенных очей упал на мышку, которая всё это время не оставляла его и молилась.

Не зная имени Богов, она неустанно повторяла одни и те же слова.

«Спаси и Убереги!»

Даже сейчас, упав от изнеможения и страха на палубу с закрытыми глазками, малышка повторяла эти два Спасительных Слова.

– Спасибо тебе, Доченька, – чмокнул её в щечку мышонок и стал подниматься на ноги.

«Всё кончено!

Ты проиграл!

Ты видел, что ждет тебя в будущем!

Так покорись Судьбе и умри сейчас!»

Шипела с уровня палубы «Отчаяние», корчась от боли, оказавшись выброшенной Силой Света из его тела.

Не проронив ни слова, паренек взял в руки свой чекан с пояса и приблизился к Фигуре, которая таяла на глазах и обращалась в прах.

– Рази её! Прикончи гадину! И одной проблемой станет меньше, – прозвучал тихий шепот, исходивший из сердца.

– Нет, я не сделаю этого.

– Почему-у-у?! – в один голос воскликнули Иллиса и Внутренний Голос.

– Я не уподоблюсь им – Паразитам Жизни, считающим себя Венцом Бытия. А на деле – без нас они и дня прожить не смогут.

– Ты еще пожалеешь об этом! Слышишь?! Пожале-е-ешь! – прошипела «Отчаяние» прежде, чем её хрупкая Оболочка обратилась в пепел.

Последующим сильным порывом ветра она была сметена с палубы.

– А теперь пришло время помочь друзьям, – схватился паренек за рукоять посильнее. – Ты со мной, «Смерть»?

– Зови меня Иксела! Да – я с тобой! Ведь таким – ты мне нравишься куда больше, чем охваченным «Отчаянием».

– Тогда в бой! – зарычал мышонок.

Сорвав с себя тесный кафтан, чтоб не мешался, мальчик бросился в самую гущу схватки. Нанося чеканом удар за ударом, про себя он не переставал повторять.