– Прости меня, дочка! – матери было тяжело говорить. – Я хочу тебя сегодня видеть.

– Конечно, давай встретимся. Приезжай ко мне. Сможешь?

– Я приеду. – Мать положила трубку.

День обещал быть необычным.

На работе встретили счастливые лица подчинённых.

– Неужели искренне радуются? – Евгения Александровна шла мимо отделов, улыбаясь и отвечая на приветствия. – Не верю.

Весь день приходилось отвечать на поздравления партнёров. А вечером пригласила всех в свой кабинет. Стол был шикарный. Сотрудники ахнули.

Ждать не стала, первая взяла слово:

– Дорогие мои! Я благодарна вам, что вы помните о моём дне рождения. Так поступают настоящие друзья! – это было немного неправдой, но все улыбались.

Тосты. Хорошие слова. Улыбки. Стихи. Подарки.

Евгения Александровна ушла, оставив сотрудников завершать праздник.

– Нужны! Нужны такие посиделки! – она шла с букетом благородных лилий, оберегая их от прохожих.

Где-то внутри дёргалась мысль:

– Быстрее поставить в воду! Они могут умереть!

Подумалось:

– А может, ценность букетов именно в краткосрочности их жизни? Как бы их приносят в жертву. Ради тебя, единственной.

…Возле парадной сидела мать. Седая, усталая женщина. В груди защемило. Она встала, улыбнулась вымученной улыбкой смертельно уставшего человека, протянула крупную розу на длинном стебле. С листиков стекали капли, шипы угрожающе торчали.

– Дочка, я поздравляю тебя. Сорок лет назад это был самый счастливый день моей жизни… – мать заплакала.

– Я люблю тебя, мама. – Женька обняла мать, уколовшись цветком, который был символом безграничной любви.

– Это не твой сын! – на отказ дать деньги крикнула Алла, выхватив ребёнка из рук Николая. Он, не ожидая такого, растерянно смотрел на Мишку, который округлил глаза, открыл рот в немом крике и тянул руки к отцу.

Алла, размазав тушь по щекам, была похожа на боевика из фильма. Волосы растрепались, помада смазалась на правую сторону, казалось, что она криво усмехается.

Завелась с пол-оборота. Утром, когда суета, не находятся нужные вещи, очередь в туалет, она решила устроить разборку:

– Где деньги? Почему я не могу купить себе новые сапоги?

С вечера поссориться не получилось: Николай пришёл поздно, посидел с сыном, прочитала ему сказку, вяло перекусил и уснул в кресле.

Жена походила рядом, распаляя себя придирками, но муж не проснулся.

Днём она была в магазине. Гуляли с подругой, та купила себе симпатичные сапоги, а Алла не смогла, на карте не было ничего.

Накануне она набрала игрушек сыну, ненужные пластмассовые изделия, которые уже в изобилии лежали в мешках в детской. Миша с ними не играл. Ему было интереснее копаться в отцовских инструментах.

Но Алла не могла остановиться: детство у неё было бедное, из игрушек только ванька-встанька, кукла с мочалкой волос, пупсик с толстым животиком, мишка с редкой шерстью. Мать берегла каждую копейку, воспитывая дочку одна.

Теперь Алла наконец-то смогла оторваться, покупая своему ребёнку всё, что было на полках детского отдела.

Работать она не пошла. Да и некогда ей было: ногти, брови, массаж, йога отнимали много времени. Хотелось быть если не светской львицей районного масштаба, то хотя бы не отставать от подруг, мужья которых работали в соседнем городе и могли позволить своим жёнам сидеть дома.

Николай открыл своё дело – автомастерскую, старался расшириться, но конкуренция была большая. На работе он дневал и ночевал. Деньги жене давал большие, но ей было мало. Он понимал её: не хотела отставать от подруг. Но постоянно думал: почему простая девчонка вообразила себя женой олигарха – алчной потребительницей и белоручкой.