Мария. Не знаю, Жамал. Конечно, мы обязаны в первую очередь думать о детях… но, что касается тебя… думай сама. Вроде бы вам ничто не угрожает.

Жамал. Ой, не знаю! Кто может сейчас с уверенностью сказать, кому что угрожает? Я…


В этот момент входит Гульнара, а за ней Иван. На нем униформа экстремистов.


Гульнара. Здравствуйте, тетя Мария.

Мария. Здравствуй, Гульнара.

Иван. Здравствуйте, тетя Жамал.

Жамал. (пристально смотрит на его, разглядывает его униформу) Здравствуй… Ваня. Тебя теперь не узнать.

Гульнара. (Иван мнется, и она выдвигается вперед) Вы знаете о том, что произошло в городе?

Жамал. (строго, но, не отрывая взгляда от Ивана) Уж не оглохли, наверное. И не ослепли. Ты где была?

Гульнара. (легкомысленно) Я? Мы были в центре, там…

Жамал. (повернувшись к дочери) Там стреляют, к твоему сведению. Ты хоть понимаешь, какой опасности себя подвергала?!

Гульнара. Я была с Ваней.

Жамал. И что?

Иван. Тетя Жамал, не волнуйтесь. Гульнара была в укрытии. Она была в полной безопасности.

Жамал. (опять поворачивает голову в его сторону) А ты что, стал путчистом?

Иван. Нет, мы не путчисты.

Жамал. Кто же вы тогда? Разве не вы тут свергли законную власть?

Иван. Тетя Жамал, прошу вас, не говорите так. Власть, что была у нас, не была законной. Это мы установили настоящую, законную власть. Власть законов Всевышнего Аллаха. Мы…

Мария. Бесполезно с ними разговаривать. Они теперь будут твердить заученные фразы, которые вложил в их уста шейх Абдурахман.

Иван. Ну почему, мама! Я сознательно вступил в партию Аль Хизб. Мы хотим изменить наше общество, изменить к лучшему. У нас благородные цели и…

Мария. Ну конечно – кто бы сомневался! Благородные цели и благие намерения!

Жамал. В ад ведут ваши благие намерения! В ад!

Гульнара. Мама! Тетя Мария! Ну что вы так пристали к нему! Он всего лишь…

Жамал. А что ты хочешь – чтобы мы благословили его на убийства?

Гульнара. Какие убийства? Ваня…

Жамал. Какие убийства?! Взгляни в окно, – полицейский участок разгромлен. Здание расстреляли из пушечного орудия. Из пулеметов и автоматов. Может, скажешь, что там кто-то остался в живых?!


Гульнара идет к окну, но тут раздается мощный взрыв. Такой силы, что разлетаются стекла внутренних рам. Гульнара с криком отпрянула назад, ее обнял и прижал к себе Иван. Клубы пыли и дыма проникли в помещение. Женщины нагнулись к столу, прикрыв голову руками.


Берик. (вбежав в комнату, подбегает к окну) О! Смотрите! Абылайхана как не бывало!

Жамал. (вскочив, подбегает к нему) Берик, отойди от окна!

Берик. (сопротивляясь) Не, мама, не бойся. Все кончено, теперь ничего не будет.

Жамал. (выглянув в окно) Чем им помешал памятник Абылайхану?

Мария. (подходит к окну, а за нею и Гульнара с Иваном) Этого следовало ожидать. Теперь будут уничтожены все памятники и бюсты. Все барельефы и картины в музее. Все изображения людей, животных и растений.

Жамал. Если бы только изображения. Чувствую, эти безумцы не остановятся на этом. Чувствую, после этого они примутся уничтожать и самих людей. (оглядывается на Ивана)

Иван. (берет Гульнару за руку и тянет ее к выходу) Ну, мы пойдем…

Жамал. Иди-иди, взрывай, стреляй, убивай. Только оставь Гульнару в покое. Нам с тобой не по пути.

Гульнара. Я сейчас, мам.

Жамал. (решительно направляется к ней и буквально вырывает ее руку из руки Ивана) Нет, ты никуда с ним не пойдешь! (подталкивает ее к двери в смежную комнату) Иди, собери свои вещи. Мы уезжаем.

Гульнара. Уезжаем? Куда?

Жамал. Пока еще не знаю, но как можно дальше отсюда.

Гульнара. И что… и папа едет?

Жамал. Едет! Поедет! Или ты хочешь оставить его здесь? Среди этих полоумных?