– Я был занят, – был короткий ответ.

– Все эти годы?

– Да.

– Лжец! – не выдержав, Марье толкнула Пьера. – Лжец. Не ври мне.

– Мне нечего скрывать от вас, Марье Ле Мойн. – Пьер наконец-то взглянул на девушку. – С чего вы решили, что я лгу вам?

Он ненавидел себя за то, что Марье всегда могла понять, когда он врет. Он предпочитал, чтобы все между ними оставалось таким, как есть на данный момент. Все это Пьер делал ради ее безопасности. Если бы только он мог это ей сказать, тогда, может быть, она поняла бы его и перестала протестовать. Но он не мог ничего ей сказать и продолжал держать свой рот на замке.

– Пьер, просто скажи мне правду, пожалуйста. Мне наплевать, насколько страшна она. Но не лги мне. Ложь больнее скрываемой правды.

Пьер замешкался и между ними повисло молчание, которое оба не решались нарушить, и только громкая музыка доносилась из бального зала. Нерешительно Пьер повернул голову, чтобы посмотреть на Марье. Марье, похожая на самый прекрасный цветок на этом свете, смотрела на него с ожиданием.

– В таком случае, – вздохнув, Пьер снова отвернулся, – не говорите мне позже, что это не был ваш выбор. – Он снова посмотрел на Марье и сжал кулаки еще сильнее, впиваясь ногтями в свою кожу: – Все ваши письма, которые я когда-либо получил, я, не открывая, бросал в огонь.

– Ты что? – по голосу Марье можно было сказать, что ей было тяжело поверить в услышанные ей слова. – Что ты с ними делал?

– Я сжигал их, не открывая, – повторил Пьер. – Все до одного. Включая письмо, которое я получил вчера.

– Ты лжешь… ты лжешь… – Марье отрицательно покачала головой – Пьер, скажи мне, что ты лжешь и что это неправда.

– Я говорю правду, – твердо и уверенно сказал Пьер. – Вы просили меня не лгать вам и сказать правду, и я это сделал.

– Но почему ты так поступил? Что я такого сделала, из-за чего я заслуживаю такой холодности с твоей стороны? – на глазах Марье начали наворачиваться слезы, и девушка быстро отвернулась, чтобы смахнуть их.

– Я думаю, вам прекрасно известно, почему, – ответил Пьер, оставаясь холодным, как лед. – Я прошу у вас прощения, Марье Ле Мойн, за то, что мои слова задели вас, но вы сами просили сказать вам правду. Мне кажется, нам не о чем больше разговаривать. Желаю вам хорошего вечера, – с последними словами Пьер поклонился Марье и неспешно направился обратно в бальный зал.

– Пьер, постой, – слова Марье остановили его. Ее голос дрожал, и Пьер прикрыл глаза, желая провалиться сквозь землю. – Ты говорил правду, когда мы последний раз виделись несколько лет назад?

– Я не знаю, о чем вы говорите. Прощайте, – и, прежде чем Марье успела что-то сказать, Пьер, переборов себя, быстрым шагом удалился с балкона.

«Прости», – сказал он мысленно.

Вернувшись в зал, Пьера сразу же наткнулся на запыхавшегося Николаса.

– Мой милорд, где вы были? Я повсюду вас искал, – голос Николаса был взволнованным.

– Что-то случилось? – спросил Пьер, отводя его подальше от балкона и от толпы придворных.

– Франсуа Лоран де Сент-Джули только что прибыл, и он вас ищет, а также вашу кузину Изабеллу Мойн де Мезьери свою невесту Марье Луизу Ле Мойн.

– Где Франсуа?

– Ваш кузен сейчас разговаривает со своим отцом, который приехал сюда ранее, в другом конце зала, – Николас торопливо показал в сторону. – Франсуа приехал взволнованным и, заметив меня, просил срочно вас найти.

– Благодарю, – Пьер вместе со слугой, отправился в указанном направлении, пробираясь через столы и людей. Пока, не обойдя танцевальный круг, они наконец-то не достигли большого накрытого стола, подле которого собралась небольшая группа людей, среди них Пьер увидел своего двоюродного брата, разговаривающего с детективом Юбертом Стон де Сент-Джули, начальником королевской охраны и самого короля Людовика XIV.