– Блестит, как золотой.

– Песчинка обыкновенная.

– Гладкий.

– Твердый, как в первую брачную ночь.

– Га-га-га…

Всмотрелся я в соринку, и сдается мне, что она на пулю похожа. Остренькая. Потер пальцами – правда, гладкая и твердая. Наверное, из металла. Что же это за дрянь такая? Лешка Савинов предлагает:

– Давайте ее расколем и узнаем, что там внутри.

– Давай, давай, – поддержала его бригада.

Сильно любопытство всех обуяло. И про пришельцев забыли, и что пора за работу приниматься. Взял Лешка молоток-кирочку, положил соринку на металлический лист – и как долбанет молотком по соринке. А той – хоть бы хны. Цела и невредима.

– Ни фига себе, – заинтересовалась бригада. – А что если ее кувалдой шандарахнуть?

Сказано – сделано. Притащили огромную кувалду. Самый сильный из нас Пашка-«лапоть» размахнулся и… хрясь. Все уставились на то место, где должна быть соринка или то, что от нее осталось. Вот. Ожидали мокрое место, а фактически… вот… целой осталась. А на бойке кувалды и на стальном листе – вмятины.

– Е-мое! – выругался кто-то. – Вот это материалец!

В самом деле, на соринке – ни царапинки. Как будто тут не задумаешься о странностях в природе. В этот момент башенный кран начал тихонько перемещаться по рельсам. И тут Лешка предложил новое испытание:

– Под колеса положим. Такая махина, что хошь раздавит.

Бригада этот почин горячо одобрила. С огромным энтузиазмом соринку ту подсунули под колеса крановой башни. Колесо наехало… И тут это самое и случилось. Вот. Раздался взрыв, а из-под колеса вырвалась огненная струя и взметнулась в небо. А кран покачнулся, но устоял, зараза. Крановщица из будки заорала на нас:

– Вы, козлы, сдурели, что ли, совсем с перепоя? Щас в милицию позвоню.

А тут откуда-то бригадир заявился. Увидел, что мы не делом заняты, заругался:

– Мать вашу… А ну по местам.

Ну, мы и пошли. Лешка схватил меня за рукава и возбужденно заговорил:

– Я тебе что скажу. Не простая эта соринка. Из космоса прилетела и назад в космос вернулась.

В этот день норму мы не выполнили. Зато разговоров – на всю катушку. И про пришельцев, и про соринку. А утром включаю телевизор и вот тебе – новости. Оказывается, расшифровали те радиосигналы из космоса, и выяснилось, что внеземной корабль, в самом деле, опустился на Землю, которая оказалась чудовищно огромной. На Земле корабль попал в странную и непонятную среду и с большим трудом вырвался на свободу. И, дескать, ввиду невозможного контакта с земными гигантскими чудовищами им придется поискать более гостеприимную планету. Вот так.

А на работе Лешка оттащил меня в сторону и зашептал, почему-то оглядываясь:

– Вовсе она не из космоса прилетела.

– А откуда?

– Оттуда. И не корабль это с инопланетянами, а этот… с рогами.

– Козел, что ли?

– Сам ты козел. Дьявол, вот кто. Прилетел он из ада, чтобы конец света у нас устроить. Да сам и попал в ад земной. Еле вырвался из-под колес.

– Мастер ты заливать, – усмехнулся я. А сам подумал: «А черт его знает. Может, Лешка и прав. Что мы знаем о том свете, когда и об этом толком ничего не знаем».

И теперь, когда я выхожу на улицу, первым делом поднимаю голову вверх и жду: а вдруг опять что-нибудь залетит в глаз. Чтобы на этот раз доказать, что мы вовсе не агрессивные чудовища. Вот. А нечистой силы никакой быть не может. Ненаучно это.

Во всю стену экран. Перед ним – небольшая наклонная панель с созвездием индикаторов, кнопок и прочей управленческой премудростью. Экран показывает стройплощадку – каменистое горное плато на высоте двух тысяч метров. За площадкой, возвышаясь над ней, видны отроги Западно-Саянского хребта. Трудно поверить, что управление строительством расположено в долине Енисея в ста километрах от стройплощадки. Объемное цветное изображение создает законченный эффект присутствия.