Нам не было скучно. То увидим красивый цветочек и тут же сплетём веночек на ходу. То парящего горного орла, охотящегося на суслика. Оладушки я разделила на две части. Решила перекусить и обнаружила – оладьи не пропечены и в них мучной червь. Отдала свою порцию Лариске.

Смеркалось. Тучи заволокли небо. Дорога плохо проглядывалась. Начался дождь. Холодные капли противно падали на разгоряченное тело. Молния то и дело сверкала в дружбе с громом, создавая в нашем сознании страх и панику. Я сильно проголодалась. Целый день не ела. Да ещё почувствовала вкусный аромат оладьев. Попросила у Лариски хотя бы один. Не дала. Я ей говорю, что не просеяла муку, и там мучной червяк. Бесполезно.

– Я их не вижу, – говорит Лариска. А я хоть и знала, но съела бы с удовольствием, так проголодалась. Лариска стала волноваться, что в темноте уже не было видно дороги, можно было свернуть не туда. Дорог было много и на другие заимки. Ночевать в тайге под дождем не очень-то хотелось в одних ситцевых платьишках. У Лариски хоть сандалии, а я вообще босиком побежала (так была рассержена на отца).

Дождь усилился. Мы промокли и озябли. Ничего не видно. Нам казалось, что дорога бесконечна, так шли нудно и долго. Днём ездили на коне, и незаметно проходило время, а тут в темноте и под дождем одни. Нам что-то было уже невесело. Я всё вглядывалась вдаль, лишь бы разглядеть и не упустить знак, только мне понятный. Я в прошлом сезоне решила перед поворотом наломать березовых веточек для веника. Надо было чем-то подметать полы в избушке. Береза потом стала напоминать рогатку. Молния сверкнула с таким треском и стало светло, как будто днем. Мы закрыли уши, а молния всё била и била в землю, красиво отражаясь в небе. Снова треск и гром. Мы с Лариской от страха прижались к друг другу. Кричали, плакали, а голоса собственного даже не было слыхать из-за такого светопредставления. Какой же восторг и счастье меня охватили, когда я увидела знак. За березой – поворот направо, и там уже заимка. Сил сразу откуда-то прибавилось. Мы довольные побежали к березе. Вдали увидели домик и отца, надевающего плащ. С радостными воплями побежали к домику. Отец, увидев нас, просто остолбенел, вскочил на коня и нам навстречу. Кричит что есть мочи (гром не прекращался, и молния всё сверкала): «Тут зверья полно всякого. Маленькие ещё без взрослых одни на такое большое расстояние ходить!»