Весной 1761 года Эдит родила Жюстин, и только с рождением малышки родители оценили дальновидную перспективу свадебного подарка по имени Марта. Козье молоко спасало малышку от голодного детства.

Марта с появлением Жюстин по необъяснимой причине в корне изменила своё поведение и чаще всего спокойно стояла рядом с Эдит, пощипывая мягкими губами лодыжки её ног.

Вторгшийся в воспоминания набат церковного колокола, собиравший жителей Зульцфельда на общий сход, заставил Эрнста Фридриха Михаэля изменить маршрут.

На небольшой площади перед ратушей незнакомый господин в дорожном костюме о чём-то беседовал с мэрами Зульцфельда. Мэры, внимательно слушая незнакомца, в такт его словам одобрительно кивали головами. Поодаль от них, осматривая толпу оценивающим взглядом, стояли два молодых человека, одетых в городские платья, в простонародье прозванных вызывателями. Их абсолютно не интересовали нравственные качества вербуемых и пригодность переселенцев к труду, на вербовке колонистов вызыватели совершенствовали новую модель бизнеса.

Россия была заинтересована в эмиграции переселенцев из Европы; её незаселённые южные земли требовали человеческого ресурса, а Германии не нужны были толпы голодных безработных. Переселение было обоюдно выгодным для обеих сторон.

Жители Зульцфельда, по сложившейся традиции собравшись двумя отдельными группами, в ожидании смотрели каждый на своего мэра. С последним ударом колокола к незнакомцу подошёл писарь, благоговейно держа двумя руками свиток с государевым указом. Господин, который представился комиссаром из Бадена, сорвав сургучную печать со свитка, хорошо поставленным голосом начал зачитывать документ.

Манифест Екатерины Второй от 22 июля 1763 года, приглашая немцев переселиться в Россию для освоения земель в южных губерниях страны, сулил колонистам многочисленные льготы: освобождение от воинской службы и налогов, беспроцентные ссуды и бесплатное наделение землёй. Желающим селиться на порожних землях колониями разрешалось строить церкви и колокольни по их уставам и обрядам, имея потребное число пасторов и прочих церковнослужителей. В этом месте чтения толпа неожиданно заволновалась и стала требовать ещё раз прочесть последний абзац. Комиссар с недоумением посмотрел на мэров:

– Почему они кричат?

Оба мэра стали горячо посвящать его в религиозные проблемы жителей Зульцфельда. По итогам Вестфальского мирного договора протестанты и католики должны были жить только на территориях своих конфессий. По головотяпству чиновников противоборствующие конфессии в Зульцфельде оказались на одной территории, и чтобы предотвратить религиозные распри, раздиравшие в то время Германию, власти в каждую из них назначили своего мэра.

Комиссар, мгновенно сориентировавшись, ещё раз зачитал последний абзац и, закончив его пафосными словами: «Россия. Вера. Свобода», пригласил желающих подойти к вызывателям для составления договора. Два молодых человека, приподняв для приветствия котелки и покинув свой наблюдательный пункт, заняли место у стола с письменными принадлежностями. Толпа замолчала, почёсывая затылки. Один из вызывателей, посоветовавшись с комиссаром, вышел вперёд и, подтолкнув сомневающихся, прокричал в толпу.

– Не имущим средств на переезд от казны будет презент, по восемь шиллингов на пропитание на каждого члена семьи.

Возможность получить в потомственное владение земельный надел, не заплатив ни гульдена, и ежедневные выплаты по восемь шиллингов на каждого члена семьи вскружили головы практичным швабам. Протестанты в едином порыве кинулась записываться в колонисты. Католики, не веря собственному счастью, возносили благодарные молитвы к небесам, а Эрнст Фридрих Михаэль по укоренившейся с детства привычке решил посоветоваться с Богом.