Не знаю почему, но иногда я с ним общался, будто мы дружим уже много лет. Возможно, я иногда и вправду так считал.

– Где твоя работа? Покажи мне! То, что ты просматриваешь разные фотографии по сотне раз? Или что-то там, чёрт тебя подери, рисуешь?

Последнюю фразу он сказал громко, на самом деле громко. Потом замер на несколько секунд, смотря прямо на меня, а после снова принялся писать.

– Слушай, Ник, я понимаю, что у тебя сейчас всё не очень, и знаю, что ты пытаешься всё исправить. И ладно я, я готов дать тебе сколько угодно времени. Но начальству срочно нужны результаты, и нужны прямо сейчас.

Мне надоела эта бессмысленная беседа, все реплики которой я уже заучил наизусть.

– Дмитрий, при всём уважении, не мне тебе рассказывать, что мы тут не пирожки печём. Мне просто нужно время. Ещё немного времени. Так и передай начальству. Я кое-что нащупал.

Ничего я не нащупал.

– Может, ты наконец яйца у себя нащупаешь? Твою мать, что с тобой стало? Посмотри на себя! Когда-то я ждал только повода, чтобы упомянуть о тебе. Теперь же моё новое хобби это придумывать тебе оправдания и увиливать от вопросов. Пошел прочь. Ник, вечно это продолжаться не может. Иди.

Я и сам это знал. Всё пошло к чёрту уже давно, и я сам не понимаю, как Дмитрий мог тянуть меня так долго. И если раньше я мог сказать ему хотя бы спасибо, теперь мне приходится вести себя как дерзкий ученик в разговоре с учителем, дабы показать свою псевдовзрослость. Не о такой взрослости я мечтал. И, вправду, что со мной стало.

Перед выходом я хотел сказать нечто вызывающее, но вовремя сдержал себя. Всё же иногда я мог себя контролировать. К тому же, задерживаться в этом кабинете мне не хотелось. Знаете, при всей моей грубости, я все же очень доверял шефу и знал, что наступит время, и между нами все образумится. Звучит как исповедь бывших любовников. Особенно забавно, что в нашем «любовном» треугольнике был третий, который о нас абсолютно не знал. Да и мы тоже, чего уж там. Ладно, как-то это слишком ненормально звучит.

Захлопнув дверь, я закурил. Сразу же возле меня оказался Макс. Я не стал ждать его стандартного вопроса и сразу же сказал:

– Я в бар, ты со мной?

Обычно в таких случаях он любил мне почитать нотации, но после в любом случае соглашался. Сейчас же он несколько секунд посмотрел мне в глаза, после громко выдохнул, захватил куртку и пошёл за мной следом. Через пару минут мы уже ехали на моей машине. Интересный факт: пробок в сторону бара практически никогда не было, в отличие от дороги в направлении участка.

Почти весь, хоть и недолгий, путь, мы ехали молча. Через некоторое время мой уважаемый коллега, который, казалось, иногда надевает маску шефа, решил, дабы не терять марку, слегка образумить меня. Как они ещё не поняли.

– Слушай, Ник, я знаю, мы с тобой не самые благочестивые люди, и место на Елисейских полях мы вряд ли заслужили, но какого чёрта с тобой происходит? В последнее время ты переходишь все границы, я сам тебя не узнаю. То, что раньше начиналось как развлечение без всякого умысла, сейчас напоминает какой-то сраный беспредел. Твою мать, может, пора завязать? Я знаю, ты сможешь. Мы сможем.

Последние слова прозвучали таким жалобным голосом, что меня чуть не вырвало. Снова же, я не хотел отвечать, так как знал все последующие реплики, потому просто попробовал сделать безразличный тон и сказал:

– Позже обсудим.

Кажется, голос слегка дрогнул. Дьявол. Не всегда так просто держать маску бессердечного типа. Хотя иногда я начинал думать, точно ли это просто маска. В любом случае, Макс это заметил, очевидно, сделал для себя выводы о какой-то внутренней победе, посмотрел на меня ещё пару секунд, после отвернулся и молча старался делать вид, что приметил нечто интересное за окном. Такая немая сцена длилась до самого конечного пункта назначения.