«Я понимаю твоё замешательство, Ренатус. Ты можешь мне довериться и не слушать отравляющий тебя голос твоего мозга. Ты же уже почувствовал окружающий тебя мир, ощутил его тело, гармонию и величие… Не так ли? Да я знаю, это так… Не поддавайся сетям из мыслей твоего мозга, они как омут вновь утянут тебя в твой прежний мир страхов, стрессов и борьбы. Ты перерождённый, «Ренатус». Добро пожаловать домой!»

Голос умолк. Человек стоял в небольшой растерянности. Мозг говорил что всё это галлюцинации, сниться ему и нет никакого неба над головой с играющими птицами, этого дурацкого одеяния, в которое он одет и уж тем более голоса внутри него самого, ведь там есть только он, его разум и он, мозг, и есть единственный в нём находящийся существующий, это и есть он сам. И подвергнутый такой шквальной атаке со стороны мозга человек присел на корточки, обнял голову руками, и борясь с наполняющими его чувствами и мыслями, нагнетаемыми мозгом, силился как-то соединить воедино всё происходящее, сам факт того, что он явно ощущает что его собственный мозг и его сознание не являются более, как он ранее считал, единым целым. Ему всё больше и больше хотелось освободиться от оков генерируемых мозгом мыслей и информации, которые словно яд отравляли наполнившее его ранее чувство лёгкости и счастья. «Домой…», подумал он. Эта мысль заставляла иначе посмотреть на происходящее. Всё вокруг было таким реальным…Что вообще он знает о реальности?! Кто, когда и как сообщил ему, уверил его в реальности? Мозг, сознание, кто-то или что-то ещё?.. Он запутался. Голос мозга был гораздо сильнее чем он мог себе представить. Поток информации от него напоминал агонию в предчувствии скорой гибели и забвении. И мозг сопротивлялся. «Неужели я сошёл с ума?», – думал человек, – «И ничего этого нет. Всё иллюзия и бред. Может и меня нет… Но как же «Мыслю – следовательно существую»?!.. Ой как всё сложнооооо…».

Он застонал и о чудо, услышал собственный стон! От неожиданности человек подскочил и обрадованный вернувшимся слухом закричал: «Я живоооооой!». Крик разнёсся громогласным эхом вокруг, напугав летавших рядом птиц. Они, зачирикав собрались в хаотичную стайку и стремглав понеслись над высокой травой вглубь этой необъятной поляны. Да, теперь он слышал и довольно отчётливо легкое пение ветра в вышине, шелест травы у ног, голоса удаляющихся птиц, и ещё какой-то редкий глухой звук, доносящийся с того направления куда полетели птицы. Им овладело непреодолимое желание проследовать за птицами навстречу звуку, и он устремился что есть сил в том направлении. Он бросился бежать за птицами, которые словно ожидая и маня его то и дело делали несколько кругов на одном месте, как бы поджидая человека, чтобы он не потерял их из виду. Человек бежал что есть сил, приподнимая выше колен мешающее одеяние. Вновь всё его существо стало наполняться лёгкостью и счастьем. Ранее посетившие его тревожные мысли улетучились, и он бежал словно беззаботный ребёнок, не знамо зачем за стаей птиц.

Постепенно впереди начали виднеться раскидистые деревья, ветви которых с огромной высоты словное мягкие застывшие волны ниспадали почти до самой поверхности земли. Их густая листва создавала под стволами почти не преодолимые для солнечных лучей шатры затенения. Он быстро приближался к этим деревьям, которые по мере видимости представали целой чащей. Но в нём не было ни страха, ни опасений, он, отпустив вообще все мысли просто следовал за птицами, уже будучи уверен, что они его куда-то вели. Изрядно запыхавшись, он всё тяжелее перебирал уставшими ногами то и дело цепляясь за связывающую ноги траву, но старался не отставать от птиц и не терять их из виду.