Вокруг него образовался невидимый барьер, который поглощал летящие в солдат сгустки магии, не давая им достичь цели. Гоблинские шаманы в недоумении смотрели, как их заклинания бесследно исчезают, не причиняя никакого вреда, что заставляло их приходить в ярость, но ничего поделать с этим они не могли, как бы ни старались, ведь против них был тот, кто полностью их нейтрализовывал.

Солдаты, видя, что магия гоблинов бессильна, воспряли духом. Они с новой силой набросились на врага, тесня его к опушке леса. Люциан был в первых рядах, своим примером воодушевляя воинов на подвиг, показывая им, что не нужно бояться врага, каким бы сильным он ни был, ведь правда на их стороне, они защищали свои дома и семьи, а не нападали на чужие земли, как это делали гоблины, возомнившие себя невесть кем.

Бой был ожесточённым, но недолгим. Гоблины, не привыкшие к открытому противостоянию с хорошо обученными солдатами, дрогнули и обратились в бегство, потеряв несколько своих собратьев, оставив позади раненых и своё нехитрое оружие. Люциан не стал их преследовать, понимая, что это может быть ловушкой, решив не рисковать жизнями своих людей ради сомнительной погоды, тем более, что сил у отряда после стычки поубавилось. Главное, что они выполнили свою задачу – защитили деревню.

Это был первый настоящий бой Люциана, первое боевое крещение, после которого он уже не был просто юношей, не был просто сыном герцога. Он стал воином, защитником, лидером, который не прячется за спинами других, который готов жертвовать собой ради общего дела. И в этом бою, помимо поверженных врагов и спасённых жизней, он обрёл нечто большее – веру в себя, в свой дар, в свой путь.

Но он также понял, что это только начало, что впереди его ждут ещё более тяжёлые испытания, и что ему нужно быть готовым ко всему, что бы ни случилось, ведь на кону стояла не только его жизнь, но и жизни тех, кто ему дорог, кто в него верил, кто шёл за ним в бой. И он не мог их подвести, не имел права отступать, что бы ни случилось.

Гоблины, не ожидавшие столь решительного отпора, дрогнули под натиском солдат, которых вёл за собой Люциан. Их примитивная магия оказалась бессильна против дара юного лорда, который словно невидимый щит защищал его воинов от вражеских заклинаний. А яростный напор и умелые действия солдат заставили зеленокожих захватчиков попятиться.

Видя, что их атака захлебнулась, а ряды редеют, гоблины обратились в бегство, бросая своё нехитрое оружие и раненых товарищей, которых настигали и добивали преследовавшие их по пятам солдаты, не желавшие просто так отпускать тех, кто пришёл на их землю с войной. Они спешили укрыться в спасительном спасительном лесу, скрыться от праведного гнева защитников деревни, оставив попытки разграбить поселение и поживиться чужим добром.

Люциан, воодушевлённый первой победой, хотел было продолжить преследование, чтобы окончательно уничтожить врага, но опытный сержант, командовавший отрядом, остановил его, убедив не рисковать без необходимости, ведь неизвестно, сколько ещё гоблинов скрывается в лесу, нет ли поблизости их лагеря или других отрядов.

Мы выполнили свою задачу, милорд, – сказал сержант, обращаясь к Люциану, стараясь унять пыл юнца, жаждавшего продолжения битвы. – Деревня спасена, гоблины бежали. Не стоит подвергать себя и своих людей ненужному риску, ведь враг хитёр, а мы не знаем всей обстановки, к тому же, среди нас есть раненые.

Люциан вынужден был согласиться. Он понимал, что сержант прав, что нельзя поддаваться эйфории победы, что нужно трезво оценивать ситуацию и действовать осмотрительно, чтобы не понести ненужных потерь, когда основная цель была уже достигнута.