Так и выросла Маринка Шило в семье тётки Дарьи как родная дочь, да и называла тётка Дарья Маринку дочкой, хотя и звала Маринка Дарью тёткой.

А сегодня у Маринки дел невпроворот. Пока тётка Дарья собирала и отправляла сыновей на покос – Маринка подоила коров и отогнала их в стадо. Затем выгнала на озерцо, что у деревни, гусей и уток и, не отдыхая, отправилась на огород, где, пока не поднялся дневной жар, без устали полола грядки.

Когда солнечный жар стал уже совсем нестерпим – Маринка, чуть отдышавшись в тени дома, отправилась таскать воду свиньям, кроликам и курам. И опять ни минуты не отдохнув, Маринка с корзиной только что выстиранного тёткой Дарьей белья отправилась к реке, где тщательно всё его выполоскала и, аккуратно сложив обратно в корзину, принесла домой.

Только после этого Маринка присела на скамейку у дома в тени развесистых веток яблони и, закрыв глаза, отдышалась. Плечи и поясницу слегка ломило, но Маринка, казалось, совсем не замечала усталости. Незаметно она задремала, и скорый сон закружил её в грёзах о предстоящем вечере. Вечером она с Егором собиралась на посиделки и даже уже отпросилась у тётки Дарьи, которая, чуть поворчав, всё же согласилась. При этом тётка Дарья тяжело вздохнула и с укором посмотрела на Маринку, как бы говоря: «И чего ты в нём, непутёвом, нашла?»

– Маринка, чего бельё не развешиваешь? – Голос тетки Дарьи вывел Маринку из забытья и заставил вновь вспомнить об ещё не проделанной работе.

– Иду, тётя Даша, – крикнула в ответ Маринка, после чего нехотя поднялась и отправилась развешивать выполосканное белье.

Справившись и с этой работой, Маринка помогла собрать тётке Дарье на стол и уселась обедать вместе с тёткой и подоспевшими с покоса братьями.

Ели неспешно, как это делают люди, чей рабочий день начался задолго до рассвета. Хлебали холодную освежающую окрошку, заедая ещё теплыми шаньгами. Пили холодный квас.

После обеда братья, чуть отдохнув, отправились править сарай, а Маринка с тёткой Дарьей, убрав со стола, взялись за побелку дома, которую уже давно запланировали, но всё как-то откладывали, находя какие-нибудь более неотложные дела.

Ближе к вечеру приехал дядька Семён со старшим сыном. Оба они были уставшие, но довольные проделанной работой. С собой привезли гостинцы, которыми их щедро одарили родственники. Помимо гостинцев, от родственников привёз дядька Семён много новостей, которыми и делился за ужином. Новости были разные и в основном касались обычного житья-бытья, которое у всех простых людей одинаковое. Но были и те, что выходили из разряда обычных деревенских новостей.

– Сказывают, – начал дядька Семён свой рассказ после того, как пережевал кусок пирога, приготовленного специально к вечеру, – что на поле, что за брошенным замком, совсем нечисть распоясалась. Давеча Афанасий рассказывал, что совсем не стало дороги через поле. А если кто и рискнёт на него выйти, то сгинет.

– А что в самом замке? – спросила тётка Дарья мужа, подливая ему в кружку холодного кваса.

– А что в замке?! – удивился вопросу Семён.

– Да живёт ли там кто или так и стоит пустой?

– Пустует. Нет никого, кто бы там жить захотел. Ветшает да рассыпается. Так что скоро от него одни развалины останутся. И так уж почти весь рассыпался.

– А про солёное озеро что сказывают? – продолжала расспрашивать Дарья мужа.

Озеро с богатой солью водой, про которое она спрашивала, раньше было источником соли для всей деревни. Добывали в нём соль для себя и возили на продажу. Всё поменялось с тех пор, как завелось в нём неведомое чудище, распугавшее всех добытчиков. Никто его толком описать не мог, но те, кто, как они говорили, видел чудище, сказывали, что было оно саженей десять в длину, с блестящей на солнце чешуёй и с глазами, наводящими ужас. Временами, подбираясь ближе к берегу, оно, по словам очевидцев, открывало широкую зубастую пасть и с диким рыком бросалось в сторону расположившихся на берегу. Никто не решался подойти к берегу ближе, чем на сотню шагов. Впрочем, на берег чудище никогда не выползало. Откуда чудище взялось и как смогло выжить в солёной до невозможности воде озера – никто не знал, но покидать озеро чудище не собиралось. А у людей пропал источник заработка, да и с солью возникали перебои – никто не решался добывать её рядом с таким злобным соседом, так что приходилось теперь закупать у заезжих торговцев.