– А, ну да, это когда мужик постоянно возвращался в один и тот же день, и…

– Да, именно этот. Так вот, со мной происходит нечто подобное, только я не в один и тот же день возвращаюсь, а все время – в предыдущий. Это началось со среды. Проснувшись на следующий день, я оказалась не в четверге, а во вторнике… Как-то так. Следующий день – понедельник. А завтра, если ничего не изменится, лично у меня будет суббота. И, если не загружать тебя и себя квантовой механикой и какой-то там физикой, я ничего не понимаю. Время ведь не может идти назад. Теоретически.

Лиса молчала. Подбодренная отсутствием неприятия с её стороны, я продолжила смелее:

– И, если исходить из твоей любимой теории, что всё происходит не просто так, то я постоянно думаю: почему это со мной происходит, для чего и что мне делать?

Когда к Лисе обращаются с практичными вопросами, Лисин мозг начинает работать по-особенному: она никогда не пытается по-девичьи, по-подружечьи успокоить, покачать в объятиях и утешить ласковым словом. Она начинает искать выход и пытаться ответить на заданные вопросы. В частности, вопрос «что делать?» разбудил зависший было мозг, и она начала выдавать варианты.

– Ну, если это не какой-нибудь развод твой, а я знаю, ты на такое способна…

– Неужели это похоже на развод с лампочкой? В позапрошлую субботу (хотя для меня, похоже, уже в будущую), я по телефону убедила её, что стала наблюдать за собой странные вещи, в частности, если приложить к моей ноге розеточный ночничок, он сначала моргает, а потом начинает гореть, как будто включенный в розетку. Говорила я серьёзно, а она, падкая на всякого рода чудеса, примчалась ко мне даже наполовину накрашенная, с порога крича: «Покажи!!!». Возможно, это было жестоко: ржать над тем, как она тыркала в мою ногу вилку ночника и щелкала выключателем на нём. Но нам с Надюхой и её старшей дочкой, отпущенными мужем на три часа, срочно нужен был четвёртый игрок в боулинг на дневной сеанс. Если бы Лиса так не спешила, мы бы с её сборами никуда не успели…

– Ну да, не похоже. Свидетелей нет, а долго терпеть, чтоб не заржать, ты не можешь. Поэтому я тебе верю. Но ты же понимаешь, что если в завтра ты не попадёшь, то я-то как раз попаду и буду помнить обо всём, что ты мне рассказала, а во вчера тебе от меня никакой пользы не будет, так как вчера ты мне ещё ничего не рассказала…

– Логично, я об этом как-то не подумала. То есть мне придётся тебе каждый день это рассказывать по-новому? Блин, это утомительно… Корочество, надо сейчас выдавить из тебя все соображения по-максимуму, на который ты только способна.

– Наливай!

– Может, лучше на трезвую голову?

– На трезвую такие вопросы не решаются.

– Возможно, ты права.

В общем мы «наржались», нажрались, позвонили соседу с гитарой, чьи песни на трезвую голову слушать невозможно, пропели с ним весь его репертуар, добавили свой, пообщались с вызванным соседкой «под нами» нарядом милиции, попели, попили ещё и с ними, и заснули, даже уже и не помню, как…

Прелесть моего теперешнего положения я чётко ощущала в том, что просыпаясь утром предшествующего дня, чтобы я ни творила накануне, чувствовала себя замечательно: голова не болит, не тошнит, рот не сушит. В общем, прелесть одна. Лисе я, договорившись сама с собой, решила даже не сочувствовать. Нам с ней сейчас не по пути. Мы можем пересекаться хоть каждый день, но ЗАВТРА у нас у каждой – своё. А если у тебя с человеком нет не то, чтобы будущего, но даже и завтра будущего, то лучше на нём особо не заморачиваться.

Попыталась вспомнить, что же было у меня в субботу, мною уже прожитую. Проснулась, умылась, позавтракала, привела себя в порядок (в смысле накрасилась), оделась и потопала в Столицу встречаться с Танюхой, из банка. Она хотела купить себе сапожки, а я – просто так пройтись, а может, чего-нибудь и себе насмотреть-присмотреть. Прободявшись почти до вечера, перекусив в кафешке и ничего не купив практически, я всё-таки умудрилась оставить там почти пятьсот тысяч. Часов в восемь разошлись по домам, она – к своим трём дочуркам, а я – к телеку и Камеди-клабу.