От почти разорвавшего барабанные перепонки свиста, казалось, присели даже стоящие неподалеку боты. Степу как по лбу двинули. Он потряс головой, стараясь избавиться от лишних звуков, и с уважением посмотрел на толстяка. Тот обернулся и лукаво подмигнул. Мол, знай наших.

Откуда-то из-за стоящих ботов высунулся кто-то в рабочем комбинезоне и вопросительно крикнул. Шойс громыхнул в ответ, перекрывая своим басом вой работающих двигателей. Со стороны комбинезона раздался шум, и рабочий исчез на полминуты. Потом появился, кинул дежурное «хай», сунул в руку Шойсу какую-то полусферу и испарился. Толстяк пристроил полусферу себе на плечо, перещелкнул какой-то тумблер, поправил мешающую серьгу, свисающую из уха, и повернулся к Степану.

– Так я спрашиваю, захотелось прокатиться по галактике?

Полусфера оказалась переводчиком. Причем тем самым, дорогущим, в точности имитирующим голос хозяина.

– Ну да, – приосанился Степа. – До Бойджера и обратно.

Улыбка сбежала с лица толстяка.

– До Бойджера?!

Соловей зашелся в приступе жесточайшего кашля. Степа опасливо покосился на него. Увиденное не порадовало. Если Донкат хоть что-то понимал в мимике, космоштурму очень хотелось засунуть его сейчас в сопло какого-нибудь бота и пустить двигатели на максимум.

– Ну да, – неуверенно подтвердил Донкат.

Шойс повернулся к Соловью.

– Все это время мы говорили про путешествие к Бойджеру?

– Да, – космоштурм справился со своим «кашлем».

– Сделки не будет, на Бойджер никто не полетит. До свидания, – отрезал Декстер и начал поворачиваться, чтобы уйти.

Лицо Соловья обещало немедленную смерть.

– Стойте, – Степа выкрикнул прежде, чем успел сообразить, что, собственно, он хочет сказать.

– Что еще? – замерев вполоборота, поинтересовался Шойс. – Имейте в виду, у меня мало времени.

Что можно сказать в такой ситуации? Про поездку и Бойджер упоминать нельзя ни в коем случае. Попробуй только вякни что-нибудь типа: «Вы понимаете, нам очень-очень надо на Бойджер», толстяк тут же закончит поворот, и поминай, как звали. Второй раз он уже не остановится. Это им надо. А Шойсу – нет. Ему наоборот нужно держаться как можно дальше от планеты, на ближайшие несколько дней ставшей одной большой проблемой. И что самое обидное – это правда.

А о чем тогда говорить? Доли бесценной секунды таяли, сгорая в дюзах стартующих ботов, а Донкат так и не мог родить хоть что-нибудь более-менее путное в голове. Ну же!

Его опять спас рефлекс торгаша. Рефлекс, помноженный на опыт. Когда разговор плывет и тебе совершенно не о чем говорить, а говорить надо, хоть тресни, – смотри по сторонам. Смотри и ищи. Ищи. Все, что касается собеседника. Запонки, телефон, бот, ручка, прическа, уникомп. Все, что угодно. Пока ты будешь говорить о нем самом, человек не уйдет, не прервет разговор.

Степа заметался взглядом по ангару. Боты? Не подходит. Они не его личные. Ангар? А он владелец? А если нет? Нет, не то. Что же? Вот оно!

Прыгающий взгляд наконец нашел, что искал. Наклейки. Фотографии. Буклеты. Везде он. Сам. Улыбается, похлопывает по борту огромный бот, рекомендует, показывает. Надписи на пиджине. Неважно, что там. Степе не надо было учить местный говор, чтобы понять, что именно там написано. Это…

– Реклама!

– Что реклама? – Шойс чуть развернулся назад. Совсем чуть-чуть. Если не ждать, не заметишь.

Есть! Есть! Есть!!!

– Вы понимаете… – совершенно не вовремя попытался всунуться Соловей.

Одним движением кисти Донкат заткнул его, шагнув вперед и закрыв собой оторопевшего от такой наглости космоштурма.

– Я заметил вон там отличный бот, – Степа указал куда-то в глубь ангара. – Он будет прекрасно смотреться на экране витранса в гала-новостях. Это, случайно, не ваш?