"Стой!" – крикнула она, когда подъехала на достаточное расстояние, чтобы докричаться до Илая.

Он растерянно обернулся. В момент, когда их глаза встретились, она снова ощутила прилив странных эмоций. У Илая был очень глубокий и пронзительный взгляд, который будто хранил какую-то тёмную тайну. Если глаза действительно можно считать зеркалом души, то душа Илая казалась не по возрасту взрослой, даже старой.

Ошеломлённая непонятными чувствами, Кейт зажала тормоза на руле. Загвоздка была в том, что она ехала быстрее обычного, велосипед её был старым, а тормоза – изношенными, и они сработали с опозданием. Она практически летела над землёй, с бешеной скоростью приближаясь к концу тропинки, за которой, как она с ужасом осознала, пролегала скоростная трасса.

Сердце Кейт колотилось в груди. Она понимала, что не сумеет вовремя остановиться, и что её несёт прямиком на шоссе.

Время для неё невыносимо замедлилось, и Кейт, беспомощно вцепившись в ручки руля, успела миллион раз повторить в голове единственный вывод, к которому пришла – через несколько секунд она умрёт. Её велосипед промчался мимо знака "стоп", бесполезные тормоза визжали, и запах жжёной резины щекотал ей ноздри. Затем она пересекла дорожную разметку и выкатилась в транспортный поток.

Уголком глаза Кейт заметила, что на неё несётся туристический фургон. За лобовым стеклом она увидела округлившиеся от страха глаза водителя – и тут же ощутила удар.

Тело Кейт впечаталось в фургон. Боли она не почувствовала, но по оглушительному треску поняла, что-то сломала. Вероятно, всё сразу.

Водитель отчаянно сигналил, пока Кейт перекатывалась по капоту. Она ещё видела, как её велосипед взлетел в воздух и затем рухнул вниз, разлетевшись на мелкие кусочки. Вслед за ним, с ещё более громким треском, головой вперёд, на дорогу упала и сама Кейт.

Чёрные пятна застлали её глаза. Она ощутила немоту в теле и металлический запах крови.

Но боль так и не пришла. Кейт поняла, что всё плохо. Плохо, что она не шевелится и ничего не чувствует.

Голова Кейт перекатилась на бок, и она увидела вдалеке блеск океана. Будто из глубины очень длинного туннеля, до её ушей доносились гудки машин, хлопки дверей и чьи-то крики. Пахло бензином, резиной, горячим металлом и чем-то палёным.

Внезапно, посреди всего этого хаоса, возникло лицо Илая, и она почувствовала, что он взял её на руки. Он что-то говорил, но она не разбирала слов. Лицо его было искажено паникой.

За миг до того, как отключиться, она увидела, как у него изо рта показались клыки. Она не могла ни пошевелиться, ни даже закричать, но ясно ощутила укол в области шеи и струйку горячей жидкости, покатившейся вниз.

Затем она погрузилась во тьму.

Кейт очнулась под равномерный электронный писк. Звук показался ей весьма подходящим для загробного мира, в котором она, несомненно, оказалась. Вскоре к первому звуку добавился ещё один – визг резины по гладкому полу, а затем Кейт ясно ощутила движение вперёд.

Колёса, – подумала она. – Я на тележке.

Вслед за слухом к ней вернулось обоняние, и в ноздри ударил запах стерильности – смесь отбеливателя и стирального порошка.

Значит, я не умерла, – сообразила она. – По крайней мере, пока.

Кейт почувствовала какой-то посторонний предмет у себя в горле, и ещё один, впивающийся ей в руку. Это было не больно, но раздражало. Она попробовала поднять руку, но ничего не вышло. Сверху до неё доносилось какое-то невнятное бульканье, будто люди говорили сквозь толщу воды. Несколько секунд спустя её сознание ещё немного прояснилось, и она стала различать отдельные слова.