– Я совсем забыла… Перед отъездом я заглянула в уборную и нашла Наташину сережку…

На пузатом комоде стояла расписная тарелка, заваленная всякой мелочью. Отбросив в сторону несколько монет и какую-то странную гайку, Степанова взяла изящную серебряную сережку с аметистами и протянула мне.

– Передайте, пожалуйста, Инге. Вы ведь увидите ее сегодня?

Повертев в пальцах украшение, я спросила:

– Вы нашли ее в уборной первого этажа?

– Нет, в коридоре, когда пошла в туалет. Случайно заметила… Коридорчик освещают бра, Инга привезла их из Рима, и свет одного из них падал как раз на серьгу. Камни заблестели, вот я и заприметила.

В коттедже гостевой туалет находился на первом этаже возле кухни. А сразу за ним был выход на веранду. Через нее можно было выйти в сад.

Если бы я собралась улизнуть незамеченной, воспользовавшись калиткой, ведущей на тихую улочку, отправилась бы именно этим маршрутом. Тем более, что эта часть дома из гостиной, где собрались все гости, не просматривается.

– Вы не помните, когда Наташа уходила к себе, серьги были при ней?

– Я так не скажу, – озадачилась Степанова. – Вроде бы, да. Но это такая мелочь, так сразу и не углядишь…

Я посмотрела на ее мужа, маячившего справа от меня. Он пожал плечами и удрученно признался:

– Я такие мелочи совершенно не замечаю.

Третьей и последней парой была чета Кунцевых. Сергей, глава семьи, разменял пятый десяток, но старался держать форму. Пышногрудая жена на двадцать лет моложе изрядно мотивировала его к этому.

Увидев меня на пороге, хозяйка дома всерьез подумала захлопнуть дверь. Но вовремя появившийся муженек избавил меня от лишних усилий.

– Вы Лиза? Проходите, пожалуйста.

Проводив меня в слегка рябившую позолотой гостиную, Сергей спросил:

– Чай, кофе, коньяк?

– Разговор по душам.

Весело фыркнув, он плюхнулся в кресло по соседству. Его жена сверкнула глазами и стала напоминать готовую к бою кошку.

– Честно говоря, мне трудно представить, чем я могу помочь…

– Просто расскажите о вчерашнем вечере.

Он и рассказал. Подробно и в деталях. Но ничего нового я не услышала.

– Может быть, вы что-нибудь примечательное заметили? – спросила я, обращаясь к мадам Кунцевой.

Недобро посмотрев, она сказала:

– Нет. Там вообще не было ничего примечательного. Сплошная скука. Сборище старых пердунов.

Владимир хрюкнул от неожиданности. А супруга мстительно улыбнулась ему в ответ. Пора было прощаться. Но по пути сюда мне позвонил Шафиров. И нарисовался еще один вопрос:

– Вы знакомы с Александром Юрченко?

– Что именно тебя интересует? – спросил он настороженно. И теперь совсем не походил на добродушного простачка.

– Его страстное желание приобрести долю Ермолина в своей фирме.

– В этом нет ничего особенного, – пожал плечами Кунцев. – Юрченко давно в строительном бизнесе. Ему много чего принадлежит. И останавливаться на достигнутом он не намерен.

– Победа любой ценой?

– У него неплохая репутация, – осторожно начал Владимир. – Не без пятен, конечно. Но претензий от органов он не ищет. Да и Петру не столь большой кусок пирога принадлежит, чтобы мараться из-за него.

– То есть, вы считаете, он не причастен?

– Я этого не говорил, – нервно дернул щекой Владимир. – Всех его дел я не знаю. Но мне кажется это маловероятным.

– То есть, по-вашему, Наташа сама сбежала?

– Кто ее знает… Эти молодые девицы…

Бросив на жену обиженный взгляд, он вздохнул. Подумал и сказал:

– Я их лет десять знаю. Наташка выросла на моих глазах. От нее никогда не было проблем. Это точно.

Владимир положил ручки на коленки и вздохнул смиренно. Подобное поведение плохо уживалось с образом главы небольшого охранного агентства, коим он был последние годы.