После акробатики с Роддваром я забралась в купальню и битых полчаса наблюдала за волнами на воде. Лучше всего они пропадают среди множества других волн. Так же, как звук теряется в шуме. В этой мысли я чувствую какую-то идею, но всё никак не могу нащупать. Маскировать шум – ещё большим шумом? Это кажется глупым. Но какая-то мысль вертится совсем близко…

А ещё волну сбивает боковой волной, а звук – относит ветром… Хммм… А что, если… Надо пойти, рассказать Роддвару и подумать вместе!»

Поспешно влетев в столовую, Кимри сразу увидела, что северянин тоже продолжает экспериментировать с заглушением звука – вокруг стола археологов висело целое облако тумана, медленно стекающее на пол и расползающееся.

– Как же ж тебя удержать-то?! – донеслось сквозь белёсую муть досадливое ворчание.

Кимри, захваченная своей идеей, присела рядом, не заметив, что стул влажен от тумана, и даже схватила Роддвара за рукав.

– Слушай! Я, кажется, придумала кое-что другое. Мастер Эттилор вчера объяснил мне, что такое звук. Смотри, частицы воздуха от давления сжимаются и передают это сжатие дальше. Получается волна: сжатие – разрежение, так? Чем чаще этот цикл повторяется, тем выше звук. Теперь смотри: если вклиниться в этот ритм, его можно сбить, тогда звук оборвётся, правильно? Как поставить преграду волне воды.

– Н-ну… – Роддвар какое-то время осмыслял выплеснувшуюся на него информацию, – допустим. И чем его… о!

– …ветер! – воскликнули они в один голос.

– Точно, в сильную метель через улицу не докричишься, голос сносит, – согласился китадин16. – Только как его сделать?

– Вот и я пока не придумала. То есть, у меня есть какая-то смутная идея, но я никак её не уловлю.

Кимри задумалась, даже не заметив, как подошёл Эйно.

– Доброе утро. Что это вы без еды сидите?

– А, привет, – очнулся Роддвар. – Да запарились вчерашним заданием по Миражам. Пошли, притащим чего-нибудь.

– Придумала!

Кэриминка вскинулась, взмахнула руками – и от резкого порыва, ударившего с потолка, по столу разлетелись салфетки. Ученики за соседними столами обернулись с изумлёнными восклицаниями: ветер, отразившись от пола, ощутимо дунул по столовой.

– Круто! – одобрил Роддвар. – Надо теперь со звуками протестировать. Поедим – пошли на улицу!

От нетерпения они не столько поели, сколько спешно перекусили и, так и не дождавшись друзей-второшагов, поспешили на тренировочную площадку.

– Объясни, что ты сделала, – попросил Эйно.

– Резко увеличила вес части воздуха над собой. Это, конечно, Перемены, но не всё ли равно? Надо только теперь понять, насколько большую часть нужно утяжелять – чем выше столб, тем сильнее будет порыв ветра. Но, может быть, можно и более слабым обойтись, чем у меня сейчас получилось.

– Тогда ты стой здесь, говори что-нибудь и одновременно создавай порыв. А мы отойдём, допустим, шагов на пятьдесят и проверим, как слышно.

Спустя более получаса экспериментов площадка оказалась выметена так, что и песчинки на ней не отыскалось бы. Зато выяснилось, какой силы нужно заклинание, чтобы заглушить шёпот, речь вслух и – чтобы самого себя с ног сбить. На травоведение они благополучно опоздали.

В обед Кимри не утерпела и разыскала наставника, чтобы спросить, как себя чувствует мастер Эшши-Дан. Оказалось, он до сих пор спал, но мастер Эттилор уверил, что это очень хорошо, и велел непременно приходить вечером, чтобы продолжить занятия.

После короткой тренировки с посланием, мастер Эттилор попросил её сосредоточиться на силе айя, но обратить внимание не на нити, опутывающие её саму или кого-то другого, а на то, как эта сила существует вообще, вокруг. Однако, как Кимри ни старалась, всё, что она видела – это бесконечно разветвляющиеся переплетения разных оттенков. В какой-то миг вся комната показалась ей сверху донизу оплетённой и пронизанной этими нитями. Одни тянулись к ней, другие – к наставнику и спящему хашину, прочие просто проходили мимо них, устремляясь за пределы видимости. Это было непонятно: она же как-то смогла передать часть этой силы вместе с лечащим заклинанием. Откуда-то ведь она её взяла? Из себя? Из тех нитей, что «принадлежат» ей?