Время идет, но недруг не проявляет ни малейших признаков усталости. Достойный боец.

Шоу затянулось. Пора кончать.

Я вынужден действовать только правой рукой, но этого достаточно.

Очередной финт оппонента, ухожу в сторону, тут же ныряю под летящую булаву, сокращая дистанцию, и наношу рубящий удар по бронированному бедру здоровяка. Симмер звенит в руке, предчувствуя убийство, и рассекает стальные латы, словно нож масло.

Крик боли, и вот уже противник стоит на одном колене, опираясь рукой о помост. Рядом лежит его конечность, отсеченная по самый пах. Из чудовищной раны в теле хлещет мощная пульсирующая струя алой крови, заливая все вокруг.

Ступаю вперед, поднося меч к горлу поверженного, но тут же опускаю оружие, глядя в пустеющие глаза несчастного, понимая, что душа уже покидает того вместе с соком жизни.

Людское море вновь заходится криками восторга от благородного поступка их короля.

Еще несколько мгновений, и безжизненное тело побежденного рушится на помост, глухо гремя латами.

Очередная смерть великолепного бойца – вот плата за непомерные амбиции этих буйных племен. Конечно, я в секунду мог бы воскресить его, вернуть к жизни, но не стану делать этого. Мягкотелость недопустима в подобных ситуациях. Эти переполненные жаждой славы гордецы не поймут такого, примут милосердие за слабость. Нет, они должны видеть, чем рискуют, посягая на власть повелителя мира.

Бой окончен.

Возбужденный народ неспешно расходится, с неохотой возвращаясь к своим обыденным мирским заботам, в ожидании очередного Часа Славы.

Легко зарастив ложную рану, иду в тронный зал. Что это? У входа целая толпа придворной челяди. Слишком много, неспроста. Их лица растеряны. При моем приближении все склоняются, пряча глаза, в которых испуг и смятение.

В груди шевелится холодный червяк дурного предчувствия:

– Что случилось?

Верный Чола делает шаг вперед. На лице смертельная бледность, голос сипит:

– Государь…

– Слушаю.

– Ваша супруга…

– Говори, бес тебя дери!

– Госпожа похищена.

– Что?! – я пулей взлетаю к вершине королевской башни, лихорадочно осматриваю спальню. Все на месте, никаких следов борьбы. Только опустевшая разворошенная постель. Сердце прыгает к горлу, откуда-то приходит уверенность, что все очень серьезно. Быстро спускаюсь вниз к оцепеневшим слугам. Голос срывается на крик:

– Как это произошло?!

Лицо несчастного Чолы сереет под моим взглядом. Он хрипло прерывисто шепчет:

– Все случилось… очень быстро, неожиданно. Что-то черное, стремительное… словно облако… вихрь… Оно ворвалось в ваши покои и… унесло госпожу Энесси.

– А на что была поставлена охрана, идиоты?!

– Мы пытались, делали, что могли. Но оно бесплотное… неуловимое… с этим невозможно было бороться.

Мир рухнул. Я не мог представить себя без любимой. Случившееся не помещалось в голове. Как так? Невозможно было даже помыслить, что кто-то посмеет украсть единственное сокровище у самого Творца?

Может это сон? Ущипнул себя. Больно.

Немыслимо!

Бросаю огненный взгляд на присутствующих, стараясь поймать глаза каждого:

– Упаси вас рок хоть намеком проболтаться о том, что здесь случилось. Это должно остаться тайной. Понятно?

Все дружно закивали.

– Клянусь, – я понизил голос до шепота, – ваша госпожа будет возвращена до следующего Часа Славы, а похититель – жестоко казнен. А сейчас мне надо уединиться, все обдумать. Вернусь только с женой.

Морская пучина. Это иной мир, совершенно не похожий на земной. Над головой серебрится далекая беспокойная водная поверхность. Лучи солнца с трудом пробиваются на такую глубину. Вокруг – полумрак, насыщенная кобальтовая синева. Неподалеку, словно живые серебряные монетки, снуют стайки мелких рыбешек. Песчаное дно усеяно крупными валунами, заросшими бурыми лентами водорослей. Рядом скучает крупная актиния, ее серое тело вросло в грунт, мясистые розовые щупальца терпеливо ждут залетную добычу. Маленький аквамариновый осьминог спрятался под камнем. Встретив мой взгляд, он шустро рванул вдаль, оставив после себя небольшое чернильное облачко.