Как видно, единообразного для всей России порядка исполнения лишения свободы в рассматриваемый период еще не было (это произойдет лишь в первой половине XIX в.). И такое многообразие учреждений для лишения свободы, впоследствии закрепленное в законодательстве, будет с этих пор характерным для России. Однако вопросы назначения и исполнения лишения свободы в систематизированном виде еще около ста лет не найдут своей правовой регламентации, что неизбежно порождало «большой произвол во всем тюремном деле»[325]. Начало процессу системного регулирования института лишения свободы будет положено уже значительно позднее, лишь с принятием в 1822 г. Устава о ссыльных.

Как отмечалось ранее, наибольшее внимание в XVIII в. вопросам пенитенциарной политики уделяла Екатерина II. Непосредственным поводом для того, чтобы обратить внимание на тюрьмы, послужило, очевидно, посещение России самим Д. Говардом[326]. В результате, желая привнести передовой тюремный опыт в Россию, Екатерина II пришла к мысли о необходимости реорганизации тюремного дела. Итогом данной затеи стало создание соответствующего нормативного документа – Устава о тюрьмах[327] (в литературе его называют также Положением о тюрьмах[328]), проект которого был составлен в 1787 г. И. Я. Фойницкий указывает, что он был написан императрицей под влиянием передовых пенитенциарных идей собственноручно[329]; также считали В. Н. Латкин[330] и М. А. Филиппов[331]. В литературе встречается мнение о том, что проект Устава о тюрьмах был подготовлен лишь при ее участии[332]. Но главное, конечно, не в этом, а в содержании документа.

В проекте Устава нашел отражение опыт организации тюрем в европейских странах. Предусматривалось, в частности, раздельное содержание преступников в зависимости от характера совершенного общественно опасного деяния, а также по признакам пола, вида наказания. Устанавливались основные требования к устройству тюремных зданий и помещений, определялись режимные правила, а также вопросы управления тюремными заведениями. Тюрьмы должны были подчиняться государственному надзирателю правосудия. Кроме того, предусматривались обязательные работы – частично по системе келейного и одиночного заключения, частично – с сохранением общего размещения. В проекте много внимания уделялось архитектуре, санитарии и гигиене тюремных зданий.

Тюрьма в губернском городе должна была состоять из трех специальных подразделений: 1) для приговоренных к смерти; 2) для приговоренных к вечному заключению; 3) для приговоренных к каторге. Место для тюрем предписывалось выбирать «близ проточной воды» и «на вольном воздухе». Вопросы привлечения лишенных свободы к труду и дисциплинарной практики обходились молчанием; указывалось лишь право помещика переводить арестанта в «темную тюрьму замка». О телесных наказаниях даже не упоминалось, хотя в практике в тот период они были достаточно распространены (данные и ряд других положений дают основание согласиться с М. Н. Гернетом в том, что этот документ составлялся в значительной мере для демонстрации его Западной Европе). Проект требовал, чтобы арестантам «в горницы пища в определенное время приносима была», чтобы «в студное время тюремные не претерпевали от стужи или в жары от духоты», чтобы «по времени и по состоянию пристойную одежду имели». Питание должно было подаваться в зависимости от сословного положения арестанта. Бесплатно пища полагалась лишь для неимущих; имущие же обязаны были содержать себя сами[333]. Как будет показано дальше, многие идеи проекта найдут воплощение в последующих уголовно-исполнительных актах России.