— Посмотрим, — преподавательница скрестила руки на груди. — Всё ещё жду объяснений.

— Я умею делать дубликаты печатей. Не всех, но... Помните, на той неделе Инист спрашивал вас о курсовой по бальзамированию лошадей? Вы отошли с ним в лабораторию, а я остался в аудитории. Тогда-то и снял слепок с ключа. Клянусь, мы для доброго дела! Все очень переживают, госпожа Мёрке.

— Не надо за меня переживать. Сама справлюсь, — Натт разглядывала протянутый Брордом дубликат печати. — Полезный у тебя навык, адепт Кьют. Сделай-ка мне копию этого к обеду. Справишься? — Натт передумала обижаться на двух чрезмерно внимательных студентов и показала ключ от комнаты Фирса.

— Хорошо, — радостно закивал маг. — У аспиранта Хассела есть необходимые инструменты, сделаю прямо сейчас, только давайте мы вам поможем с его вещами для начала.

— Вы всё слышали да? — хмыкнула Натт и ребята кивнули.

Ей было неприятно, что студенты стали свидетелями недавней унизительной сцены. Быть слабой в глазах учеников она не привыкла. Но с другой стороны, Инист и Брорд в последнее время двумя незримыми тенями ходили за некроманткой, пытаясь поддержать преподавательницу, не напоминая о случившемся. Они делали именно то, что было нужно, и девушка быстро смирилась со своими внезапными услужливыми фамилиарами.

— Мы будем очень осторожны. Покажите, что нести.

Натт доверила ребятам тащить кристаллы и книги Фирса Хассела, а сама взяла несколько сфер памяти и повела студентов в башню. Глядя на светловолосого Брорда Кьюта с коробкой, девушка не могла отделаться от невольного воспоминания. Тогда южанин так же поднимался в комнату некромантки.

Бесконечные перепалки, признания в любви, безумный прыжок с башни и тепло. Это всё он. Навсегда и больше никогда.

Натт оступилась и чуть не уронила артефакты.

— Госпожа Мёрке, позвольте отнести сферы памяти тоже. Клянусь, ничего не разобьём, — пообещал Инист. — Лучше спокойно подготовьтесь к собранию, а мы тут сами справимся. Закроем комнату господина Хассела и мастерскую.

Натт казалось безумием доверить такое двум студентам, но затем новое странное чувство вытеснило непрошенные сомнения. Отдаляться ото всех было ошибкой. А злиться на Гостклифа Анда тем более. Она сама часто повторяла своим ученикам, что одиночество для некроманта — путь во тьму.

— Не бойтесь, — подбодрил Брорд и протянул руку за печатью.

Девушка нехотя положила на его ладонь ключ и внезапно ощутила небывалое облегчение: словно отдав холодный кругляшок, поделилась своей болью с двумя неравнодушными людьми.

— Мудрое решение, госпожа Мёрке, — улыбнулся Инист и вместе с другом отправился за остальными вещами.

Натт покорно ушла к себе. Распахнула дверь на балкон. Зимний холод тут же ворвался в комнату, но сейчас он был нужен как никогда.

Освободиться, очиститься, начать дышать. Новый день, новые люди, новые планы. Заклинательница даже позволила себе улыбнуться.

Сегодня она извинится перед деканом и Эндэлиге Флэмом. Попрощается с Онни Веккер и напишет письмо Синду Форсворду. После той ужасной сцены на озере она так и не смогла простить ни себя ни его. Но пришло время идти дальше.

*.*.*

В зале было довольно шумно. Каждый пытался выразить почтение призывательнице Онни Веккер. Многие грустно отмечали, что без Энд Драка факультету тёмных нечего будет представить на параде големов. Пирфанта Мёрке больше не поддерживала — непозволительная роскошь по затратам сил и энергии. С диковинной нежитью пришлось расстаться, и факультет осиротел сразу на два порождения.

Некромантка решила подойти к Онни Веккер после собрания. Не хотелось смущать присутствующих. Многие до сих пор не знали, как вести себя с убитой горем преподавательницей и потому невольно сторонились её. Натт не обижалась на них. Эту стену она выстраивала давно, ещё до смерти Фирса Хассела.