– Если вы действительно так бездарны, – продолжил лейтенант, гипнотизируя меня взглядом, – то вам же хуже.

– Почему?

Он усмехнулся неприятно.

– Потому что тогда вот тут, – он похлопал ладонью по бумагам, – добавится фраза «группой лиц». Если вы не сами это проделали, а сбывали чьи-то заклятия, вам светят уже не два года тюрьмы, а от пяти до восьми. Кумекаете?

Я смотрела на него, теребя совсем измочаленный носовой платок. Хоть на что-то сгодились детективы, которых я раньше поглощала множество.

– Докажите! – распрямив плечи, предложила я с вызовом. – Презумпция невиновности, помните?

Он зло прищурился, бледное лицо на глазах порозовело.

– Докажем. Я уже направил младшего Донована на экспертизу. Если подтвердится, что он был под заклятием, то ваша песенка спета.

– Удачи, – пожелала я едко. – Повторяю, лейтенант, я ничего не знаю ни о каких приворотах. В конце концов, что странного, если парень влюбился в девушку?

Лейтенант стремительно наклонился вперед – так, что я невольно вжалась в спинку стула.

– Уверены? – поинтересовался он очень тихо. – А если найдется свидетель? Вы там не одни были, так?

Я с трудом сглотнула.

Клалия! Вдруг она решится меня очернить? Такая возможность избавиться от меня раз и навсегда!

– Во-о-о-от, – довольно протянул он, не отрывая от меня взгляда. Его близость ужасно нервировала, хотя он даже пальцем меня не коснулся. – Правильно вы испугались. Признаю, идея передать заклятие на глазах у всех была почти гениальной. Невинное печенье с сюрпризом, м-да.

Пахло от него какой-то микстурой и почему-то корицей. Рот сам собой наполнился слюной – с утра в моем желудке и маковой росинки не было, не считая того бракованного блинчика. И этот вкусный запах вдруг запустил цепочку памяти.

Я встрепенулась.

– Послушайте, я подала на стол целое блюдо этих проклятых печений! Блюдо, понимаете? Посетители сами выбирали, кому какое. Как я могла подсунуть конкретное печенье этой мисс Фиш?

– Хороший вопрос, – признал он. – Скорее всего, нужное вы как-то пометили.

– Скорее всего? Как-то? – передразнила я. Да сколько можно?! И отчеканила зло: – У вас ничего нет, кроме дурацких версий! Вы притащили меня сюда, надеясь запугать и выбить ложное признание, только бы отрапортовать своим Донованам, что дело закрыто. Так вот, я требую адвоката!

Это его урезонило. Вон как перекосило.

Он наконец отстранился, обошел стол и уселся в свое кресло. Сложил руки на столе перед собой и сказал вкрадчиво:

– Мисс Вирд, я не желаю вам зла.

Я только фыркнула в ответ.

– Вы должны понимать, – продолжил он, как ни в чем не бывало, – что положение ваше сложное. Донованы пользуются немалым влиянием, и при желании они без труда вас утопят. Пусть даже уголовное дело рассыплется, работы вы все равно лишитесь, ведь так?

Я прикусила губу и опустила глаза, то скручивая, то расправляя носовой платок. Не только работы, но и перспектив когда-нибудь ее найти. Что-что, а скандальную славу мне обеспечить сумеют.

– Вот именно, – так и не дождавшись ответа, он заговорил сладким-пресладким голосом: – У вас один выход, мисс Вирд. Сдайте сообщника, и я обещаю вам снисхождение суда. В конце концов, можно даже представить вас тоже несчастной обманутой жертвой, а? Скажем, вы думали, что участвуете в розыгрыше или что-то вроде того…

И вперил в меня внимательный взгляд. Да толку-то?

– Я бы рада, – я посмотрела ему прямо в глаза. – Только мне нечего вам рассказывать.

Он с разочарованным видом откинулся в кресле и придвинул к себе чистый лист бумаги и ручку.

– Тогда начнем допрос. Ваше полное имя, возраст, адрес, образование, семейное положение, место работы.