— Видела последние сводки?

Крис извлёк из сумки планшет, прошёл к мату и сел по его центру.

— Да. Снова активность архангелов.

Это уже становится тенденций. И дело не в наглости, число архангелов в мире растёт, и пока непонятны причины.

Я тоже достала свой планшет. На ходу разблокировала его и плюхнулась на мат за спиной Криса, слегка откинувшись на неё, широкую и горячую. Мы часто так сидели, просматривали сводки, обсуждали последние новости. Дни бурь в наших отношениях прошли, наступило дружеское затишье. Мне нравилось установившееся между нами приятельское общение. Хочется верить, что и Крису тоже.

— Разведка уже два месяца не может выйти на заказчика. Я устала отбиваться от нападений.

— Ты же знаешь, всё не так просто, — задумчиво отозвался он. — Наберись терпения.

— Легко тебе говорить. Не за твою задницу обещают пару мешков денег.

— И за мою тоже. Просто не так много, — в голосе Криса послышалась улыбка.

— Может…

— Нет, никто не позволит тебе подставляться, — перебил он меня, сразу поняв, что я собираюсь предложить.

— Так мы никогда ни к чему не придём, — ворчливо посетовала я.

— Зацепки есть. Лучше посмотри схему.

Планшет пиликнул, сигнализируя о приходе нового сообщения. Схема крупного здания.

— Опять ты со своими проверками…

— Может, это не проверка? — насмешливо фыркнул он.

— Ну ладно, — протянула я, приступая к изучению.

Со дня официального поступления на службу в отдел мировой разведки началось моё не самое простое обучение премудростям работы агента. Здесь и изучение языков, и вскрытие замков, и навыки управления различным транспортом, и работа с огнестрельным оружием, а также выживание в экстремальных условиях. Конечно, обучение будет продолжаться, но за эти два месяца в меня успели впихнуть даже слишком много. Кроме того, в отделе практиковалось формирование у агентов иммунитета к ядам, дурманам и прочей гадости. Как выяснилось, эпил имеет и другие разновидности. Вот его мне и вводили каждую неделю. После инъекций я чувствовала себя ужасно, в первый раз даже успела мысленно попрощаться с жизнью. Но после того, как словила дротик с каким-то снотворным, а он почти не сработал, я оценила по достоинству эти мучительные процедуры.

— Посмотри, — отправив Крису схему, на которой начертила возможные пути проникновения, я принялась ждать его вердикта.

— Неплохо, — заключил он.

— Хоть бы раз нормально похвалил.

— Ты и так слишком самоуверенная, — потянувшись, он поднялся с мата, лишая меня опоры в виде своей спины. — Потренируемся?

— Раз ты так просишь.

Переглянувшись, мы убрали свои планшеты и прошли ближе к центру зала, чтобы начать тренировку. Неспешность быстро сменилась стремительностью. После десятка минут пробных выпадов для разогрева последовали вполне серьёзные удары. И, кажется, Крис сегодня вознамерился проехаться по моим проблемам в обороне.

— Защита, Натали! — воскликнул он зло.

Я отступила, прижимая ладонь к ноющим рёбрам и пытаясь восстановить дыхание.

— Сколько можно? Одни и те же ошибки, — всплеснул он руками.

— Сколько угодно, — рыкнула я приглушённо.

Злость буквально обожгла нутро своей горячностью. Стиснув челюсть, я вновь ринулась в атаку, так неистово, что на несколько минут Крису пришлось уйти в оборону. А потом я открылась. Совершила ту же ошибку, в которой он меня обвинял. Только на этот раз специально. Кулак Криса направился в беззащитные рёбра. Я сместилась в сторону, ударяя в ответ и не пытаясь защититься. Его атака всё же достигла цели, как и моя. Зашипев от боли, я отскочила назад, увеличивая между нами расстояние. Крис выразился более красноречиво.