– Так вот: в этом кошмаре я снова бил ее. Она упала… и я услышал, как и тогда, ее крик: «Не бей меня! У меня будет ребенок!»

Аня прижала руки к груди. И этот человек так спокойно рассказывает, как избивал свою беременную жену?? Ей захотелось увидеть этого жестокого человека. Она на цыпочках подкралась к портьерам и чуть-чуть отодвинула одну.

Хозяйка борделя сидела лицом к Ане. Знакомый Ольги стоял спиной. Он был росл, строен и широкоплеч; на нем были рубашка и рейтузы, заправленные в высокие сапоги.

– Сергей, тебе тяжело говорить. Другой раз, хорошо? – сказала Ольга. – Придешь и расскажешь.

– Нет, сейчас! Это еще далеко не все. Во сне я ударил жену еще и ногой. В живот. Ее тело изогнулось, живот вдруг вырос на моих глазах… и она начала рожать. Она дико кричала. Я стоял над ней, я не мог ей помочь. Я ждал, когда она родит нашего сына. Когда появится его головка. И вдруг из ее лона показалось нечто темное и прямоугольное… И она родила… гробик. Детский гробик. Черный. Это было ужасно!.. – Голос его сорвался.

– Сергей, – ласково сказала Ольга. – Иди ко мне. Так. Сядь. Это был кошмар. Забудь его.

Мужчина подошел к Ольге и сел у ее ног. Теперь Аня могла разглядеть его лицо. Она вдруг задрожала… и отпрянула, задернув портьеру. Она узнала его! Это был тот самый Сергей! Тот, который вышел вместе с Глебом Игнатовичем из особняка Раднецкого! И которого она ударила ногой по колену, когда убегала.

– Нет, не могу, – говорил между тем Сергей. – Целый день этот гробик стоит у меня перед глазами. Коля… вдруг с ним что-то случилось? Он так далеко. Он такой маленький и слабый!

– Нет. Ничто не случилось. Коля живой. Здоровый. Не думай плохо, Сергей. – Аня услышал звук поцелуя. – Дорогой, гроб – не плохо. Гроб – хорошо.

– Неужели? Может, это даже к счастью? – с печальной иронией произнес Сергей.

– Не к счастью, но не плохо. Я знаю. В соннике видела.

– Врешь. Ничего ты не видела. Просто хочешь меня утешить. Но это не нужно. Я рассказал тебе – и мне стало легче. Спасибо.

– Сергей, то просто сон. Из головы выкидай.

Он засмеялся:

– Не выкидай. Выкини.

– Хорошо, выкини.

– Ты мне нужна, Ольга. Сейчас, – вдруг произнес он странным голосом.

– Сергей… – Вновь послышался звук поцелуев, затем короткий сдавленный Ольгин стон и шорох. Ольга пыталась протестовать, но слабо; потом Аня услышала ее стон вновь.

Она опять чуть отодвинула портьеру и посмотрела в щелку. Они лежали прямо на ковре головами к печи. Хозяйка борделя была снизу, Аня видела ее обнаженные белые ноги, раздвинутые и полусогнутые. Они смешно вздрагивали. Сергей, опираясь на руки, навис над Ольгой, Ане была видна его широкая спина, чуть приспущенные рейтузы и длинные ноги. Он делал бедрами ритмичные выпады вперед-назад, в такт которым и дрожали Ольгины ноги.

Ольга опять начала стонать; он же молчал, и слышно было только его быстрое хриплое дыхание.

Аня отпрянула снова, чувствуя, как и ее охватывает странная дрожь. В этой непонятной для нее сцене было что-то смешное… и, в то же время, волнующее. Она вдруг вспомнила, как однажды, лет в шестнадцать, позволила Андрею пробраться к ней ночью в спальню. Он тогда уезжал в Петербург, в свой полк, уезжал надолго… Она очень хорошо помнила, как он стянул вниз до пояса ее ночную рубашку и начал ласкать и целовать ее грудь.

Он так же быстро и хрипло задышал тогда, облизывая ее соски, а ей было сначала смешно и щекотно… но затем она ощутила волнение, нараставшее по мере того, как Андрей, его руки, язык и губы становились все более дерзкими и смелыми… А потом Аня и Андрей услышали стук в дверь и голос Алины, которой не спалось, – и Андрей выскочил в окно…