Ничего не говорило о том, что это другой мир. Такие же деревья, такая же трава, мох на деревьях, даже почва ничем не отличалась. Мелькнула вверх по дереву рыжая белка, порхнул из зарослей орешника глухарь, качались на ветру густые кроны сосен, а под ногами лежал мягкий ковер иголок.

Может, это не другой мир, а та же Земля, за пару тысяч лет до эпохи Виктора? И не случится ли эффекта бабочки, когда они своими необдуманными действиями изменят прошлое и исчезнут сами в ином варианте грядущего? Может, барон Ярош должен отправиться в Крестовый поход, где ему суждено завоевать новый титул и стать основателем нового королевства, а он все время со Славовичем пропьянствует… И ни титула, ни королевства! Пойдет другим путем история, не родится ни Виктор, ни Дмитрий с Алексеем, ни Илья Валерьевич, и никогда они не поедут на корпоратив, не перейдут через Зеркало и не изменят историю…

Виктор понял, что загнал свои размышления в какие-то дебри, резко выдохнул, изгнал посторонние мысли из головы и сосредоточился на окружающем мире, стараясь быть как можно незаметнее.

Это принесло свои плоды. Шагал он тихо, стараясь скрывать силуэт за деревьями, и потому не удивительно, что два человека, отошедших от остальных, его не заметили.

– Слыш, Коль. – Тихо сказал Роман. – Местные-то, они как, в стройке понимают? Копать, таскать могут? Бетон мешать?

– Да откуда я знаю? – Ответил Николай. – Ты что, что-то предлагаешь?

– Достало меня уже в палатке жить. – Ответил Роман. – Пусть местные домики нам построят. А то мне семью некуда привезти.

– А местные работать-то будут?

– А что нет? Заплатим что-нибудь, любой строймаркет выгреби, косы-грабли-лопаты, нам копейки, а им прибыток в хозяйстве.

– Нужны им лопаты наши… Не станут, да и все.

– Не захотят по-хорошему, по-плохому тоже договоримся. У тебя ж ружье есть? Пальни поверх голов, так сразу забегают.

– Ладно, подумаем… – Довольным тоном сказал Николай.

Виктор решил сделать вид, что ничего не слышал, затопал громче.

– Все в сборе? Идем дальше, или поворачиваем?

Назад никто поворачивать не хотел, конечно же.

В деревню они вошли с опаской, оглядываясь вокруг.

Их встретил лай собак из-за заборов и шуршание ветра над крышами. Двери домов закрыты, на окнах деревянные ставни с прорезями в форме ромба.

И ни человечка, только собаки из-за заборов заливаются.

– Куда все подевались? – Удивился Дмитрий. – Тут же куча народу была.

– Прячутся, наверное. – Оглянулся вокруг Денис.

– Эй, выходите! – Крикнул Николай. – Кто тут есть? Выходи, не обидим. Наверное.

С громким скрипом покачнулся колодезный ворот.

– Они ж на другом языке разговаривают. – Сказал Виктор.

– Хей! Донт паник! Кам ту азз! – Крикнул Роман.

– Ты ещё по-японски позови. – Сказал Николай.

Из-за домов показалась делегация крестьян. Мужчины, хмурые, бородатые, шли широким фронтом через улицу, и у каждого с собой что-то было. У кого вилы, у кого коса с вертикально насаженным на древко лезвием, у кого топор на длинной рукоятке, а у кого и обычные палки.

– Мы им сразу не понравились. – Быстро сказал Дмитрий, оглядываясь.

Николай метнулся взглядом в одну сторону, в другую. Денис тоже застыл столбом, а крестьяне надвигались. И среди толпы раздались голоса, в которых раз за разом повторялось одно и то же слово.

– Элиру! Элиру фремдо!

– Что они хотят? – Нервно спросил Роман.

– Чтобы мы ушли, не понятно, что ли. – Ответил Виктор. Он почему-то совершенно не испугался происходящего, наоборот, вдруг погрузился в какое-то не то оцепенение, не то ясность мыслей.

Миг, вырвать фальшфейер из-за пояса. Второй миг, поджечь. Третий миг, швырнуть в толпу. Если не сработает, отобрать ружье у застывшего столбом Дениса и пальнуть вверх. А если и этого не хватит, то пять патронов в Ремингтоне должно остаться.