– Открой двери! Открой!
2. Секретарь
По краю Чёрного Паучьего леса медленно бежал худой бронзовый человек.
Он был в женской шубе на голое тело и в тяжёлых армейских ботинках на босу ногу. На шее болталась дамская пятнистая сумочка из белой кожи уду-куу (рыба-овца).
Лай собак раздавался всё ближе, сил было всё меньше.
Тяжело дыша, человек резко свернул, ещё раз свернул – бесполезно! Скоро его догонят, искусают, изобьют до полусмерти, сделают инвалидом и, полуживого, опять отправят туда, откуда сбежал!
Один из псов настиг беглеца, прыгнул и, вцепившись ему в правый бок, прокусил шубу, коричневый мех которой мгновенно стал влажным от крови. Человек охнул, схватил пса поперёк мощного собачьего тела и свалился вместе с ним в небольшую ложбинку, густо заросшую сине-зелёными кустами. Раздался хруст веток, стон, дикий собачий визг, жалобное поскуливание, перешедшее в хрип, потом всё стихло.
Собачий рой хлынул в ложбинку вслед за беглецом. Но, не найдя никого, кроме мёртвого пса, собаки стали растерянно нюхать кусты и, подвывая, озираться по сторонам.
Карейторы (полицейские) ведущие преследование, доложили начальству – преступник исчез.
Пса, которому беглец умудрился пробить горло сухой острой веткой, бросили на месте.
Лесная живность почуяла кровавый запах и моментально облепила ещё подрагивающее собачье тело.
Через полчаса от мощной боевой собаки осталась белая груда костей и шипастый металлический ошейник с датчиком слежения, забытый карейторами.
Ошейник здесь останется навечно, а кости и хрящи очень скоро будут сожраны другими обитателями Паучьего леса – костоедами.
3. Кришнаиты
В двери кто-то позвонил.
Андрей вздрогнул, проснулся и поплёлся к дверям проклиная коньяк, пиво, виноградники, виноделие, жёлтого полосатика, рыбаков, которые его ловят и Льва Егорыча, который, видимо, пришёл «косушку принять» – опохмелиться.
И внутренняя и наружная двери были не заперты. Мозг ущипнула досадная мысль:
– «Ну, мы и дали!»
Едва Андрей распахнул наружную дверь, как в прихожую ввалился страшный бронзовый человек в рваной женской шубе.
Он посмотрел мутным взглядом на Андрея, провёл пальцами по его лицу и произнёс со странным шипением:
– Привет, я тут!
– Не понял! – Андрей глянул на лестничную площадку. – Вы, уважаемый, как зашли? Опять домофон сломался?
Человек был без шапки. Худой. Длинные руки. Вытянутый череп, редко утыканный короткими волосами, похожими на проволоку. На ногах тяжёлая обувь в металлической оковке. Раскосые глаза с тонкими, почти невидимыми, бровями. Широкое лицо в фиолетовых разводах. На ушах плоские круглые клипсы в цвет кожи. Тяжёлое дыхание. На шее сумочка с длинными ручками.
Из-под грязной коричневой шубы капала тёмная кровь.
Мысли Андрея посыпались, как сухой горох из рваного мешка: «Блин! Только полы помыл! Кто такой? Вроде трезвый, но грязный! Я его раньше видел? Может вчера начудили, разбираться пришёл? Женская сумочка на шее! Странный тип! Вылитый индеец в шубе! Тату на морде. Тут у нас Америка, или чё?»
Бронзовый человек прошёл в прихожую, привалился к зеркальным дверям шкафа-купе, залез в свою женскую сумочку вытащил из неё обычный гвоздь «сотку», протянул Андрею и зашипел:
– Андрей! Я знаю, тебя здесь зовут Андрей! Я буду звать тебя Ан!
– Хм… Как самолёт! Зачем?!
– Ан, на нашем языке, значит небо! Я – Секретарь! Я через двери, чтоб не напугать! Вот, возьми, это мелица, её надо сохранить, спрятать, уничтожить!
Андрей автоматически взял гвоздь из рук незнакомца. Повертел в руках. Гвоздь, как гвоздь! Ржавый, гнутый. Похоже, что был с противным скрипом грубо выдернут из старого дровяного сарая.